Мой сын подал на меня в суд из-за наследства и решение судьи оставило нас обоих в слезах
Я никогда не думала, что мой собственный ребёнок подаст на меня в суд. После того как мой муж скончался в прошлом году, его завещание чётко указывало: всё дом, сбережения, инвестиции переходит ко мне, а наш сын, Артём, получит наследство только после моей смерти. Это должно было обеспечить мне спокойную старость именно об этом всегда беспокоился муж. Я и представить не могла, что этот жест любви разорвёт нашу семью.
Артём всегда был хорошим сыном, но после смерти отца в нём что-то изменилось. Он уволился с работы, заявил, что хочет «начать всё с чистого листа», а когда я не сразу дала ему денег на его новый бизнес-проект, в нём поселилась обида.
Однажды вечером он пришёл и сказал: «Мама, эти деньги уже мои. Папа хотел, чтобы они были у меня». Я попыталась мягко объяснить это не так, пока не так. Его отец хотел, чтобы он сначала построил свою жизнь, научился ответственности.
Но Артём не слушал. Он заявил, что я эгоистка, что «припрятываю» то, что по праву принадлежит ему. Через неделю я получила судебные бумаги мой собственный сын подал на меня, требуя наследства. Я сидела за кухонным столом, держа их в дрожащих руках, и не могла даже прочесть. В ту ночь я плакала, пока не осталось ни одной слезы.
Зал суда оказался холоднее, чем я ожидала не только от сквозняков, но и от ледяного молчания между нами.
Когда вошёл Артём, он даже не посмотрел в мою сторону. Я вспоминала, каким он был в детстве как хватался за мою руку в толпе, как гордился им отец.
А теперь мы стояли по разные стороны зала, словно чужие люди.
Он доказывал, что мне эти деньги «не нужны», что в его руках они принесут больше пользы. Когда наступила моя очередь говорить, я едва могла выдавить слова. Я просто сказала судье, что люблю своего сына, что дело не в жадности а в том, чтобы исполнить волю отца.
Когда судья заговорил, в зале воцарилась мёртвая тишина. «Завещание ясно, твёрдо произнёс он. Имущество принадлежит госпоже Соколовой до её смерти. Только после этого оно перейдёт к сыну».
Затем он взглянул на нас обоих, и голос его смягчился: «Но я должен сказать вам кое-что вы не просто проиграли дело. Вы теряете друг друга».
Во мне что-то надломилось. Я повернулась к Артёму. Его плечи дрожали, по щекам текли слёзы. «Прости, мама» прошептал он.
Я встала и потянулась к нему, и в тот миг зал суда исчез. Остались только мы мать и сын, держась друг за друга, надеясь, что ещё не слишком поздно найти дорогу обратно.
