Что, так и сказала? переспросила Ольга мужа.
Иван кивнул и выпил из кружки. Чай был горячим, и он поморщился.
Так. Сестра потребовала, чтобы мать переписала на неё двушку и съехала. Потому что Виталий сделал ей предложение. Молодой семье нужно гдето жить, понимаешь? говорил Иван высоким, надтреснутым голосом, явно подражая сестре.
Ольга смотрела на него, не веря своим ушам. Это было за гранью разумного: требовать у родителей квартиру? Просто так?
А что мать ответила? спросила Ольга осторожно.
Иван покачал головой.
Чёткого ответа нет. Но я знаю маму. И знаю, как она обожает Светлану. Так что всё возможно.
Неужели такое может случиться? Родная дочь выгоняет мать из квартиры? Ольга никогда бы не решилась заявить родителям о таком. Она отказывалась брать у них деньги на первый взнос. Всё сама откладывала, купила квартиру и выплатила кредит ещё до брака. Гордилась тем, что это её дом, её собственность.
Знаешь, продолжал Иван, глядя кудато в сторону, в прошлом мама продала дачу, чтобы Светлане оплатить обучение. И что? Та бросила на втором курсе. Оказалось, в вузе надо учиться, представляешь?
Ольга хмыкнула.
Да уж, твоя сестра никогда не отличалась усидчивостью.
Иван промолчал. Ольга видела, как напряжены его плечи, как сжаты пальцы вокруг кружки. Что же ей сказать? Какой совет дать? Семья всегда сложна.
Проходили дни, недели. Иван несколько раз звонил матери, но разговоры были короткими и натянутыми. Ольга не вмешивалась, понимая, что это его история, его боль.
А потом, в один из выходных, они решили навестить свекровь.
Иван открыл дверь своим ключом. Ольга застыла на пороге. Квартира была завалена коробками, сумками, свернутыми одеялами. Вещи громоздились у стен, на диване, на столе везде царил хаос переезда.
Мам? позвал Иван, входя.
Галина Петровна вышла из комнаты. Лицо осунувшее, под глазами тени. Ольга никогда не видела свекровь такой уставшей.
Иванка. Олечка. Проходите, сказала Галина Петровна тихо.
Иван обвел взглядом квартиру и спросил прямо:
Ты отдаёшь квартиру Светлане?
Галина Петровна вздохнула и села на край дивана, отодвинув коробку с посудой.
Так будет лучше, сынок. Молодой семье нужно своё место. Витя хороший парень, работает. Им нужно гдето жить, а я обойдусь.
Ольга стояла в стороне, слушая. Внутри всё сжималось от возмущения. Как можно отдавать единственную квартиру? Куда сама денется свекровь?
А ты где будешь жить? спросил Иван глухо.
Сниму комнату. Пенсия небольшая, но мне хватит. Не переживайте за меня.
Ольга видела, как побледнел Иван, как задрожали его руки, но молчала. Это была не её битва.
Прошло два месяца. Галина Петровна жила в съёмной квартире в другом районе. Иван часто ездил к матери, привозил продукты, лекарства, помогал с бытовыми вопросами. Ольга не возражала, понимая, что муж переживает.
Но однажды вечером Иван вернулся домой понурый и молчаливый. Сел за кухонный стол, уставился в одну точку.
Что случилось? спросила Ольга, присаживаясь напротив.
Иван медленно поднял глаза.
Мама не справляется. Пенсии не хватает на съём и жизнь. Она елееле сводит концы с концами.
Ольга нахмурилась.
Тогда пусть возвращается в свою квартиру.
Квартира уже переписана на Светлану, ответил Иван. И та отказывается пускать мать обратно, говорит, что планируют ремонт, а мама будет мешать.
Ольга знала, к чему клонит разговор. И словно прочитала её мысли, Иван заговорил:
Нам стоит забрать маму к себе. У нас всё равно двушка, места хватит.
У неё же двушка её квартира. Слова гремели в голове Ольги, но она молчала, позволяя мужу уговаривать себя, хотя внутри всё противилось. Что сказать? Что не хочет пускать его мать, которую выгнала родная дочь? Это было бы жёстко.
Через четыре дня Галина Петровна переехала к ним. В первый день свекровь была, словно небесный одуванчик: добрая, тихая, благодарная. Она постоянно извинялась, обещала не мешать, не создавать проблем.
Ольга уговаривала себя, что всё будет хорошо. Что они со свекровью никогда раньше не ссорились. С чего бы им начинать?
Но прошла неделя, и чтото начало меняться.
Сначала пропала любимая кружка Ольги.
Галина Петровна, вы не видели мою кружку? Синюю, с цветами? спросила Ольга.
Свекровь замялась.
Ах, Олечка, прости. Я случайно разбила, мыла посуду и выскользнула из рук. Новую куплю, обещаю.
Ольга кивнула. Ничего страшного, бывает.
На следующий день в ванной исчез дорогой крем, который Ольга покупала в специализированном магазине. Почти полная банка просто исчезла.
Галина Петровна, мой крем не видели? спросила она.
А, этот? показала свекровь пустую баночку. Я намазала ноги. Кожа начала шелушиться от сухого воздуха. Хороший крем, кстати, помогает.
Ольга стиснула зубы. Ничего страшного, купит ещё.
Последней каплей стало мясо. Ольга специально купила дорогую вырезку, планировала приготовить стейки на ужин. А когда пришла с работы, обнаружила на плите сковороду с жирными котлетами, в фарше было больше хлеба, чем мяса.
Галина Петровна, Ольга старалась говорить спокойно, это мясо дорогое, не для котлет.
Свекровь обернулась от плиты.
Я всегда так делаю. Котлетки получились отличные, попробуй. Что плохого?
Иван, сидевший в гостиной, сделал вид, что не слышит разговора
За несколько недель Галина Петровна установила свои порядки в квартире. На завтрак теперь подавалась только овсянка и варёное яйцо. Раз в неделю свекровь устраивала генеральную уборку, обязательно в субботу, начиная с восьмого утра. Спать после девяти было нельзя, даже в выходной.
Ольга ходила по дому, едва сдерживая ярость. Иван пытался её успокаивать, просил терпения, обещал поговорить с матерью. Но ничего не менялось.
За ужином Ольга намазывала на хлеб творожный сыр, сверху положила кружок помидора. Она устала на работе, не хотелось ничего готовить. Галина Петровна поморщилась.
У тебя совсем нет вкуса в еде, Олечка. Такую ерунду ешь.
Ольга медленно подняла голову.
Меня всё устраивает.
Ты своим поведением портишь моего сына, резко сказала свекровь.
Ольга замерла с бутербродом в руке.
Да, портишь, продолжала она, набирая обороты. Иван смотрит на тебя и решает, что дома можно лениться, не сразу мыть посуду, не гладить одежду. Я его так не растила. Я учила его порядку и аккуратности. А ты всё мои труды перечёркиваешь.
Терпение Ольги лопнуло.
Я терпела достаточно, говорила она холодно. Я пыталась проявить уважение к вашему возрасту. Молчала, когда вы разбивали мои вещи, использовали мою косметику, портили мои продукты. Но с меня хватит. Если так всё плохо, возвращайтесь в квартиру, которую отписали дочери, а не живите в моём доме, который я купила на свои деньги.
Ольга! вскочил Иван. Что ты говоришь?!
То, что думаю! ответила она, повернувшись к мужу. У меня тоже есть свои правила! И первое твоей матери не будет в моём доме!
Галина Петровна побледнела.
Иван! Ты слышишь, что говорит жена? Останови её!
Мам, Ольга, давайте успокоимся, пытался примирить их Иван.
Нет! Ольга смотрела на свекровь. Пусть собирается и уходит. Мне всё равно куда.
Мы не можем выгнать мою мать! Иван повысил голос. Ты понимаешь, что говоришь?
Ольга хрипло рассмеялась, смех был горьким.
Ты не можешь, но я могу. К вечеру её здесь не будет.
Иван выпрямился, лицо стало каменным.
Если она уйдёт, то и я тоже.
Ольга посмотрела на мужа долгим взглядом.
О, докатились до ультиматумов? Как быстро ты забыл, что обещал успокоить мать, просил потерпеть немного, а теперь ставишь мне условия? Отлично, Максим, сказал он саркастически.
Галина Петровна всхлипнула и выбежала в коридор. Иван стоял посреди кухни, не веря происходящему.
Потом они начали собирать вещи. Медленно, молча. Ольга не помогала, сидела у окна, глядя наружу. Внутри была пустота странная, холодная, но почемуто успокаивающая.
Через час Иван и Галина Петровна вышли в прихожую. Чемоданы, сумки, пакеты. Иван открыл дверь, пропуская мать вперёд, затем обернулся к Ольге.
Ольга, давай
Ольга не дала ему договорить.
Если ты до сих пор не понял, что мать любит только дочь, а тебя просто использует, то лучше нам разойтись сейчас, пока она не влезла нам под кожу окончательно.
Ольга подошла к двери и захлопнула её перед лицом мужа.
Пустить свекровь было ошибкой. Но теперь Ольга увидела: Иван не способен противостоять матери. А значит, будущего у их брака не было. Развод прошёл тихо. Детей и общего имущества у них не было. Иван смотрел на неё печальными глазами, умолял простить, обещал не впутывать в их брак мать. Но Ольга уже не давала шансов.
