Так бывает
Родители ждут Юрочка. Беременность оказывается тяжёлой, ребёнок рождается преждевременно. Он лежит в кювете, многие органы недоразвиты, нужен ИВЛ, делают две операции, отслойка сетчатки. Два раза с ним прощаются, но Юрочка остаётся жив.
Сразу становится ясно, что почти нет зрения и почти нет слуха. Физически он постепенно укрепляется: садится, берёт игрушку, подползает к опоре, но умственное развитие не идёт. Сначала родители надеялись совместно, потом отец как будто исчез, а мать продолжает бороться одна.
В три с половиной года ему ставят импланты для слуха. Теперь он вроде слышит, но развитие всё равно застопорилось. Он ходит на занятия с дефектологом, логопедом, психологом и другими специалистами. Мама, Лада, часто приходит со своим сыном ко мне. Я предлагаю разные методики, они пробуют всё, но результата нет. Большую часть времени Юрочка тихо сидит в манеже, крутит какуюнибудь вещицу, стучит ею по полу, кусает руку, иногда вопит однообразно, иногда голосом, модулируя звук. Лада уверена, что он её узнаёт, зовёт её особым курлыканьем и любит, когда ему чешут спинку и ноги.
В конце концов пожилой психиатр говорит Ладе: «Какой уже диагноз? Овощ ходячий. Примите решение ухаживаете или сдаёте и живите дальше». Это был единственный человек, кто откровенно высказался. Лада отдаёт Юрочка в специализированный детский сад и ищет работу.
Через время покупает мотоцикл давно хотела. Ездит по улицам и за пределы города вместе с единомышленниками, и шум мотора стирает тревоги. Отец перечисляет алименты в размере пятнадцати тысяч рублей, а она тратит их на сиделок в выходные Юрочка не слишком требователен, если привыкнуть к его особенностям. Однажды другмотоциклист, Стас, подходит к Ладе: «Видишь, в тебе чтото трагически интересное».
Пойдем, покажу, отвечает Лада.
Он улыбается, думая, что её ждёт интим, но она показывает ему Юрочка. Тот бодро ворочает губами, издаёт модулированный крик наверное, узнал мать или испугался чужака.
Ох, ни в жизнь, восклицает Стас.
А чего ты ожидал? отвечает Лада.
Со временем они не только катаются, но и живут вместе. Стас не приближается к Юрочку (об этом они договорились), а Лада не желает его трогать. Однажды Стас предлагает: «Давай ребёнка заведём».
А если будет ещё один такой? резко отвечает Лада.
Стас молчит почти год, потом говорит: «Нет, всё-таки давай».
Рожают Ваню, полностью здорового. Стас предлагает сдать Юрочка в учреждение, раз у них появился «нормальный» сын.
Я тебя сдам, отшучивается Лада, и Стас тут же отступает: «Я же просто спросил».
Ваня замечает Юрочка, когда ему почти девять месяцев, когда он ползёт. Юрочка сразу заинтересовывается, но Стас боится, что мальчик подойдёт к нему, и злясь требует, чтобы Ваня не пускал его рядом. Стас всё время работает или едет на мотоцикле, а Лада позволяет Ване играть. Когда Ваня ползёт рядом, Юрочка почемуто не вопит, кажется, слушает и ждёт. Ваня приносит игрушки, показывает, как играть, сам захватывает и складывает пальцы Юрочка.
Однажды Стас простужается и остаётся дома на выходных. Видит, как Ваня неуверенно ходит по квартире, бормочет чтото призывное, а за ним, как привязанный, стоит Юрочка, который до этого сидел в углу. Стас устраивает скандал, требуя оградить его сына от «идиота» или постоянно наблюдать. Лада молча указывает ему дверь. Он испуган, они мирятся.
Лада приходит ко мне:
Он буратина, но я его люблю, говорит она. Ужасно, да?
Это естественно, отвечаю я. Любить ребёнка, несмотря ни на что
Я имела в виду Стаса, уточняет Лада. Так Юрочка опасен для Вани, как вы считаете?
Я говорю, что Ваня, как ведущий в паре, всё равно нуждается в присмотре. Мы решаем так.
В полтора года Ваня учит Юрочка складывать пирамидки по размеру, сам говорит простыми предложениями, поёт простые песенки, рассказывает потешки типа «сорокаворона кашу варила».
Он у нас вундеркинд? спрашивает Лада. Стас хочет узнать.
Думаю, это изза Юрочка, предполагаю я. Не каждому ребёнку в полтора года приходится становиться локомотивом развития другого.
Во! радуется Лада. Я так этому «бревну с глазами» скажу.
Я думаю о семье: овощ ходячий, бревно с глазами, женщина на мотоцикле и вундеркинд. Приучив Ваню к горшку, он полугода учит к нему брата. Лада ставит перед Ваней задачу научить Юрочка есть, пить из чашки, одеваться и раздеваться.
В три с половиной года Ваня задаёт вопрос:
Что именно с Юрочкой?
Вопервых, он почти ничего не видит.
Видит, возражает Ваня. Только плохо, в зависимости от света. Лучше всего лампа в ванной над зеркалом там он многое видит.
Офтальмолог удивляется, когда ему показывают трёхлетнего ребёнка для объяснения состояния Юрочки, но внимательно слушает, назначает ещё одно обследование, выписывает лечение и сложные очки.
Садик у Вани не складывается.
Ему уже в школу надо! Такой умник! раздражённо говорит воспитательница. С ним нет никакой «слады», он лучше других знает.
Я категорически выступаю против раннего школьного старта: пусть Ваня ходит в кружки и развивает Юрочку. Стас, к удивлению, соглашается и говорит Ладе: «Посиди с ними до школы, зачем ему этот дурацкий садик? И вообще, ты заметила, что он уже почти год не воет?».
Через полгода Юрочка говорит: «Мама, папа, Ваня, дай, пить и мяумяу». Оба мальчика идут в школу одновременно. Ваня переживает: как он будет без меня? А специалисты в этой специальной школе действительно хорошие? Поймут ли их? Уроки он сейчас в пятом классе делает сначала с Юрочкой, а потом уже свои.
Юрочка отвечает простыми предложениями, умеет читать и пользоваться компьютером, любит готовить и убирать (Ваня или мама руководят им), любит сидеть на скамейке во дворе, смотреть, слушать, нюхать. Знает всех соседей и всегда здоровается, любит лепить из пластилина, собирать и разбирать конструктор.
Но больше всего он обожает, когда вся семья едет на мотоциклах по загородной дороге он с мамой, Ваня с папой, и все вместе орут чтото навстречу ветру.
