Ох, боже мой, хватит делать из себя героя и притворяться, что всё у тебя под контролем, бросила Олеся, ставя на стол пакет с подгузниками и коробку детской каши. Я видела твои посты, такие «вдохновляющие». Если бы только знать, что происходит на самом деле.
Инна не оторвала взгляд от телефона, лицо у неё было как у статуи. Слышались крики из соседней комнаты: её двухлетний сын, Ванёк, требовал внимания. Инна не пошевелилась.
Ванечка, сейчас приду! крикнула из спальни мать и пошла качать малыша.
Олеся сняла куртку, повесила её на спинку стула и повернулась к сестре, явно раздражённая.
Скажи честно, ты действительно считаешь, что справляешься? Что ты замечательная мама? Или просто повторяешь громкие фразы из пабликов, как попугай?
Инна вздохнула, но глаза её так и не встретились с Олеся.
Слушай, я ни о чём тебя не просила.
Ага, не просила. Всё как обычно: ты голодаешь, всё в грязных подгузниках, пока мама не наложит суп и не купит новые пелёнки. А потом опять «сильная женщина».
Тишина опустилась. Даже Ваня замолчал за стеной, слышался лишь мягкий голос мамы. Олеся закрыла глаза на мгновение.
Полтора года и все уже измотаны.
Инна ушла от мужа, когда Ване только шесть месяцев. Ушла с криком, обвиняя его в том, что он не может даже посуду помыть и подгузник поменять. Денис, её бывший, лишь разводил руками. Он работал на двух работах, приходил домой поздно, иногда засыпал в кресле. Но всё равно мыл бутылочки, таскал сумки, даже пытался петь колыбельные, хоть и фальшиво.
Он предал нас, сказала тогда Инна. Выбрал работу, а не семью.
Олеся кивнула: каждый решает сам.
Но не тогда, когда «каждый» садится на чужие плечи и отказывается подавать на алименты. Инна теперь живёт как на курорте: папа платит, мама готовит, а она гордо пишет посты о силе духа и женской независимости.
Мать вошла в комнату, под глазами два серых полумесяца.
Ваня спит, слава богу. Олеся, зачем ты опять на Инну наступаешь?
Я? Наступаю?! Олеся едва сдержала смех. Вы ей лишь попу не вытираете, а она и слуху не подаст. Ей всё подходит.
Я ничего не прошу, между прочим. Никто никому ничего не должен! вспыхнула Инна.
Да, ты никому ничего не даёшь, просто живёшь здесь и пользуешься всем.
В памяти всплыл случай, когда папа в очередной раз откладывал установку коронки.
Ничего, потерплю, сказал он маме с улыбкой. Нужно Ваню одеть, а то он уже «из старого» вырос.
Папа никогда не жаловался. Позже семья узнавала, что он не принимает важные таблетки, потому что денег нет на их покупку. Олеся тихо переводила ему деньги, надеясь, что они пойдут на лекарства.
Инна встала, прошлась мимо Олеся и убежала от разговора, как обычно.
Олеся ну, не надо так Инна же
Что, Инна? Инне удобно, но её гордость вас всех погубит. Деньги нельзя решить надутыми губками. Ты после инфаркта, у папы сердце. А она играет роль героини голливудской мелодрамы: одна, гордая, непонятая.
Мама посмотрела на дочь с болью в глазах. Все понимали, но ничего не могли сделать.
Олеся пошла к выходу, но остановилась в дверях. Хочет сказать чтонибудь тёплое, чтобы мать не плакала.
Пока, мам. Проверь аптечку, поговори с папой. Завтра привезу таблетки, если вдруг они закончатся.
Оле… Спасибо, сдавленно ответила мать.
Олеся ушла, не обернувшись, зная, что увидит её слёзы.
Неделя прошла. Олеся появлялась реже, не обижалась, просто не хотела видеть, что творится у родителей. Она приходила, чтобы принести деньги, лекарства, чтонибудь для Вани, а затем быстро уходила. Инна принимала всё с равнодушием, будто так и должно быть.
Однажды утром, листая контакты, Олеся наткнулась на почти забытое имя Кирилл. Он когдато работал с Денисом. Сердце ускорилось от надежды. Это мог быть шанс, может, даже знак.
Через три дня они с Денисом встретились в небольшом кафе на Тверской. Олеся нервно теребила салфетку. Денис опоздал на семь минут, извинился и сел напротив. Он похудел, но худоба только старила.
Понимаешь, начал он после её рассказа. Я не отказываюсь от сына. Я пытался всё вернуть. Но когда я посылаю деньги, она всё шлёт обратно и устраивает истерику.
Они долго не продержатся, вздохнула Олеся. Папа таблетки делит, мама от санатория отказалась. А Инна у неё какието странные принципы. Но виноватой её не называют.
Денис кивнул, в его взгляде было желание решить проблему.
Давай так. Я буду переводить тебе деньги, а ты будешь распределять. Будешь присылать чеки, фото всё, как удобно. Я просто хочу, чтобы Ваня жил нормально и чтобы ваши родители не страдали от этого.
Олеся сомневалась, не уверена, правильно ли поступает. Это почти предательство, но и сестра не святой.
Через два дня пришёл первый перевод десять тысяч рублей. Олеся сразу отдала их маме. Та удивилась только размеру суммы, а не факту, что дочь помогала и раньше.
Позже последовал ещё один перевод на лекарства отца, потом на обувь для Вани.
Инна ничего не замечала, или делала вид, что не замечает.
Однажды вечером Олеся зайдя к родителям на полчаса, увидела Инну в ванной, Ваня смотрел мультики, мама лепила вареники, папа помогал ей.
Олечка, мы ведь на твои деньги купили Ване куртку! сказала мама, сияя. Ты у нас такая умничка, так помогаешь. Нам уже неудобно принимать Может, дальше будем сами?
Олеся смутилась. Похвала звучала странно, но каждый раз она давила на совесть. Теперь же вся цепочка помощи могла оборваться.
Мам мне нужно коечто сказать вам с папой. Это не я, а Денис помогает, тихо призналась она.
Тишина. Отец перестал раскатывать тесто, мама застывала с ложкой.
Денис? переспросила она. Инна говорила, что он пропал.
Да, он сказал, что у неё телефон обрывается, а она всё игнорирует, Олеся вздохнула. Неважно. Правда гдето посередине. Главное помощь.
Родители приняли новость спокойно, стали принимать деньги без зазрения совести.
Но возникла новая проблема.
Ой, спасибо Денису. Теперь хоть чутьчуть легче, шепнула мама отцу, обсуждая бюджет на следующий месяц.
Мама не знала, что Олеся ещё не спит, и что у неё острый слух.
После этого всё пошло быстро.
Значит, вы берёте деньги от моего бывшего за моей спиной?! ворвалась Инна на кухню. Вы предатели! Вы все сговорились!
Последовал допрос, мать запнулась, не выдержала давления. Позже Инна звонила Олеся посреди ночи.
Ты думала, что умная? Что всё решаешь втихомолку? Ты меня унизила! Моему ребёнку не нужны эти подачки! кричала сестра.
Что ты несёшь, Инна? сонно ответила Олеся, зевая. Я делаю то, чего у тебя не хватает ни сил, ни совести. Хватит сваливать всё с больной головы на здоровую.
Да пошли вы! закричала Инна. Мне не нужна ничья помощь! Я и без вас проживу!
Разговор оборвался. Инна собрала вещи, запихнула Ваню в коляску и хлопнула дверью, ушла в ночь, не сказав, куда.
В её голове крутилось слово подруги Ларисы: «Если что я рядом, зови». Тогда это казалось красивой фразой, а теперь единственной ниточкой, за которую можно было держаться.
Лариса приняла её без отговорок, поцеловала Ваню, подготовила ужин, потом осторожно спросила, что случилось.
Всё нормально, просто душно с ними, пробурчала Инна. Хочу одна пожить, пока у тебя, потом сама.
Первая ночь прошла тихо. Лариса радовалась гостям, но утром начали появляться мелкие претензии: Инна не убирала посуду, жаловалась на еду, то слишком солёную, то слишком жирную.
Через день Инна достала из шкафа запечатанную банку кофе, не спросив. Это был её «запас на чёрный день». Вечером она пожаловалась на деньги.
Всё ушло на подгузники. Может, одолжишь? Пожалуйста Пока не устроюсь.
Лариса улыбнулась натянуто и сказала, что посмотрит. Позже, когда Ваня уже спал, Лариса подошла к Инне и сказала, что нужно поговорить.
Слушай приезжает Артём из Калуги. Мы с ним уже договаривались, начала она.
Ты хочешь, чтобы я ушла? спросила Инна, растерянно.
Не совсем. Просто так сложилось. Может, у тебя есть ктото, у кого можно остаться?
Угу, кивнула Инна, внутри сжимаясь. Конечно, я справлюсь.
Утром Инна собирала вещи в полной тишине, сдерживая слёзы. Лариса тихо занималась на кухне, не перебивая. Инна переодела Ваню, обула его и, неловко топчась в коридоре, вышла, не попрощавшись.
У стоя у подъезда, она почувствовала пустоту, стыд и страх. В голове крутилось множество вариантов, каждый как нож в сердце. К родителям нет. Пусть они крутятся со своими таблетками и санаториями. С Ларисой всё ясно.
И вдруг вспомнила Дениса. Он отчаянно хотел возобновить отношения, но она его игнорировала. Оставался только он, поэтому она набрала его номер.
Алло?
Это я Инна. Мы с Ваней можем у тебя переночевать?
Конечно, голос Дениса звучал осторожно, но тепло.
Разговор закончился, и началась совместная жизнь неловкая, без доверия, но всё-таки жизнь.
О первой воссоединении узнала Олеся. Мама и папа пытались дозвониться до Инны, но она не отвечала. На третий день они сдались, а на четвёртый Олеся позвонила.
Алло?
Да, слышался будто сдувшийся голос.
Где ты? Что случилось?
Мы у Дениса. Позвоню позже.
У Дениса? Ваня в порядке?
Да, всё нормально.
Олеся удивлённо подняла брови. Это было неожиданно, но лучше так, чем вешать родителей на шее. Оставалось надеяться, что гордость, толкнувшая Инну к Денису, не разорвет всё снова.
