**Вкус малинового варенья**
Обычно, когда Артём просыпался утром, в квартире уже витал сладковатый аромат сырников или оладий. Он заглядывал на кухню, где бабушка возилась у плиты.
— Проснулся? Умывайся да садись завтракать, пока горяченькое, — бабушка ловко снимала со сковороды очередной румяный блинчик.
Артём всегда удивлялся, как у неё получалось складывать блины в идеальную стопку.
Но сегодня кухня была непривычно тихой. Не пахло оладьями, чайник стоял холодный. Артём замер на пороге, а потом рванул в бабушкину комнату.
Бабушка лежала на боку в неестественной позе. Видно, пыталась встать и не смогла.
— Бабуль, что с тобой? — голос у Артёма дрогнул.
Она медленно приоткрыла мутный глаз.
— Сейчас… — Артём осторожно перевернул её на спину.
В голове мелькнуло страшное слово — «инсульт». Хотя он знал о нём только из телевизора.
Дрожащими руками набрал «03», вызвал скорую. Потом вернулся к бабушке.
— Ба, скорая уже едет. Тебя, наверное, заберут. Нужно собрать вещи. — Он открыл шкаф. На полках аккуратно лежало выглаженное бельё. — Ночнушку возьмём, да? — Он достал её, стараясь не помять остальное. — Халат… Извини, что копаюсь в твоих вещах. — Положил трусы из комода и сложил всё на кровать.
Артём говорил вслух, лишь бы не слышать эту звенящую тишину. Иногда бросал взгляд на бабушку. Она молчала. Половина лица будто обвисла, кожа сползла к шее.
— Тапки забыл! Хотя в тапках поедешь, верно? Если что-то не взял — позже привезу. Я каждый день буду в больнице… — Собственный голос успокаивал. Раздался звонок в дверь, и Артём с облегчением бросился открывать.
Фельдшер быстро осмотрел бабушку, проверил пульс и крикнул водителю нести носилки.
— Давно так лежит? — спросил он.
— Не знаю… Проснулся — уже так. — Артём показал на пакет. — Вещи собрал.
Фельдшер хмуро взглянул на него.
— Внук?
— Да.
— Выйдем. — Они прошли на кухню. Фельдшер сел на табурет. — Живёте вдвоём?
— Да. А что?
— Вижу, парень ты сообразительный, потому скажу прямо. Дело плохо. Инсульт. В её возрасте шансов почти нет. Если выживет — ходить и говорить вряд ли сможет. Готовься к худшему.
Артём хотел что-то возразить, но в дверь вошёл водитель с брезентовыми носилками.
— Берись за ноги, — скомандовал фельдшер.
Осторожно спустили бабушку вниз. Артём в последний момент схватил телефон и захлопнул дверь.
В машине он держал бабушкину руку. На поворотах её голова беспомощно качалась.
— Держись, бабуль, всё будет хорошо… — шептал он, хотя не был уверен, слышит ли она.
В приёмном отделении бабушку сразу повезли на обследование.
— Можете подождать, но лучше завтра прийти, — сказал врач.
Артём вышел на улицу. Он никогда не задумывался, что бабушки может не стать. Мать бросила его в три месяца, уехав «за лучшей жизнью». Отца он не знал. Бабушка заменила ему всех.
На следующее утро в палате он увидел её — бледную, чужую.
— Как ты, ба? — Артём взял её руку. — Скоро поправишься…
Перед уходом зашёл к врачу.
— Она ведь выживет?
— Стараемся. Но возраст… Наймите сиделку — сама она даже есть не сможет.
Через день Артём зашёл в палату и увидел пустую кровать.
— Ночью умерла, — равнодушно сказала соседка.
Артём бесцельно брёл по городу. Казалось, всё вокруг стало серым.
Дома соседка помогла с похоронами. После поминок она вдруг сказала:
— Ты матери-то не сообщил?
— Какая мать? — удивился Артём.
— Да она приезжала… Твоя бабушка даже в гостиницу к ней ходила. Говорила, мать хочет квартиру продать — денег ей надо…
— Что?!
Оказалось, мать приехала за «причитающейся долей». Бабушка отказала, а потом… не выдержала.
Артём нашёл её в гостинице.
— Ты похож на отца, — сказала она голосом, хриплым от сигарет.
Она налила виски, предложила ему. Артём отказался.
— Я не поеду с тобой. И денег не дам.
Мать вдруг перешла на крик:
— Я подам в суд! Докажу, что она невменяемая была!
— Она умерла! И ты даже не пришла проститься! — Артём хлопнул дверью.
Дома он долго стоял под душем, смывая с себя этот чужой запах.
В дверь позвонили. На пороге стояла девушка — сиделка из агентства.
— Простите, я не знала… — растерялась она, узнав, что бабушки нет.
Они пили чай. Девушка — Настя — рассказала, что тоже потеряла мать.
Позже они шли по ночному городу.
— Знаешь, я до сих пор разговариваю с мамой, — тихо сказала Настя. — Она меня слышит.
— Как?
— Просто вспомни запах или вкус, который связан только с ней.
Артём закрыл глаза.
— Малиновое варенье… Она варила его по-особенному.
— Вот видишь? Она с тобой.
И правда — стоило почувствовать на языке этот сладкий вкус, как бабушка снова была рядом. А впереди — новая жизнь.
