**Соперница родная кровь**
— Мам, ты точно здорова? Всё в порядке? — снова спросила по телефону Ольга.
— Да-да… Всё хорошо… — нервно ответила Галина.
— А вечером какие планы? — продолжила расспрашивать дочь.
— Вечером? Да ничего особенного… Ой, дочка, чайник закипел, пойду… — сбивчиво проговорила Галина и быстро завесила трубку.
— Ну ладно… — растерянно прошептала Ольга, и в сердце её защемило ещё сильнее: мать явно что-то скрывает…
…Галина воспитывала дочь одна. Ольга отца своего не помнила. Когда подросла, спрашивала — кто он, где? Галина не сочиняла сказок про полярников или героев, не лгала про разлуку. Сказала как есть — не сложилось, и где он теперь, не ведает.
Ольга не страдала от его отсутствия. Интересовалась, конечно, но без тоски. Галина растила её самостоятельной: музыкальная школа, плавание, лёгкая атлетика — некогда было глупостями маяться. Потом институт, работа, своя квартира в ипотеку. Взрослая жизнь, в которой отец был просто тенью. От него осталось лишь отчество — Сергеевна.
Мать Ольга любила безмерно. Сильная, волевая, привыкшая во всём полагаться только на себя — Галина всегда была для неё примером. Они доверяли друг другу без остатка. Повзрослев, Ольга даже уговаривала мать устроить личную жизнь:
— Мам, тебе бы кого-нибудь найти. А то я выйду замуж, а ты одна останешься… — подшучивала она.
— Какое тебе замужество? Институт сначала закончи, работу найди, а там видно будет! — отшучивалась Галина.
Время шло. Ольга окончила институт, устроилась, взяла ипотеку — молодая ещё, чтобы к старости не в долгах увязнуть.
Галина осталась одна, но дочь часто навещала её, они ходили вместе в кино, на выставки, гуляли в парке.
Но в последнее время Ольга начала замечать странности. Мать всё чаще отказывалась от прогулок, ссылалась на усталость. Девушка беспокоилась — не заболела ли? Но Галина отмахивалась:
— Мам, вечерком прогуляемся? — позвонила Ольга в воскресенье.
— Нет, солнышко. Тебе бы парня найти, а не с матерью время проводить.
Как-то Ольга позвонила утром, предложила пройтись по магазинам:
— Мам, давай обновим гардероб? Скоро весна, а у меня вещи все поизносились! — нарочито бодро сказала она.
— Нет, дочка. Устала я что-то… Наверное, возраст даёт о себе знать. — Галина поспешила закончить разговор.
Ольга отправилась в торговый центр одна. Мысли путались, покупки не радовали. Она всё больше убедилась: мать что-то скрывает.
— Оленька, здравствуй! — раздался за спиной знакомый голос.
— Ой, тётя Люда! Извините, не заметила… — улыбнулась Ольга.
— А у вас семейный шопинг сегодня?
— Какой семейный? — не поняла девушка.
— Ну, ты, мама с Артёмом… Только что их видела. — смутилась женщина.
— С Артёмом?!
— Ну да… Ой, мне бежать, муж ждёт! — торопливо заговорила тётя Люда и спешно ретировалась, оставив Ольгу в полном недоумении.
Девушка собралась уходить, но, не успев выйти, увидела мать — идущую под руку с молодым мужчиной.
— Ольга… Ты что здесь? Я думала… — засуетилась Галина.
— Привет, мама. — холодно ответила дочь.
В воздухе повисло тяжёлое молчание.
— Представишь нас? — первая спросила Ольга, глядя на мужчину.
— Да… Это моя дочь Ольга, а это… мой друг Артём.
Галина говорила сдавленно, и Ольге показалось — даже со страхом.
— Очень приятно, — протянула руку девушка.
— Мне тоже. Галя, ты даже не говорила, что у тебя есть дочь. Да ещё такая красавица… — улыбнулся Артём.
Ольгу будто током ударило. Всё встало на свои места. Если тётя Люда знает об Артёме — значит, отношения давние. Но почему мать скрывала? Почему?
Размышления прервала Галина:
— Оля, ты уже уходишь? Домой?
— Да, домой. — в голосе Ольги дрогнули обида и растерянность.
— Может, подвезём? У нас машина, — предложил Артём.
Но Галина резко вмешалась:
— Артём, мы же ещё хотели заехать в тот магазин… Да и к Ольге далеко — пробки будут.
— Спасибо, у меня дела, — сухо ответила Ольга и быстро ушла.
…Она шла по улице, смахивая предательские слёзы. Через десять минут очнулась — шла не в ту сторону.
«Что это? Почему она скрывала? Я же всегда говорила — найди кого-нибудь! Чего она испугалась? А я? Убежала, как дура… Что это за чувство? Ревность? Предательство?..»
Она достала салфетку, вытерла лицо, глянула в зеркальце.
«Вызову такси». — быстро решила Ольга и набрала номер.
…Вечером, лёжа на диване перед телевизором, она не слышала ни слова из сериала. Мысли крутились вокруг одного: почему мать скрывала?
«Да что я зациклилась? Она взрослая, вправе жить, как хочет. Может, стесняется, что он моложе? Завтра куплю торт, наведаюсь. Поговорим по-честному».
Утром Ольга так и сделала. Дверь открыл Артём.
— О! Здравствуй! — смутилась она.
— Привет, заходи. Давай на “ты”? — улыбнулся он.
Ольга вошла в квартиру, которую ещё недавно открывала своим ключом.
— Артём, кто там? А, Оля… Что случилось? — встревоженно спросила Галина.
— Ничего, мам. Торт купила. Чайку попьём, познакомимся…
Ольга почувствовала — мать не хочет этого чаепития. Но списала на неловкость.
За столом они разговаривали легко, только Галина молчала. Ольга ушла с облегчением. Во-первых, мать здорова. Во-вторых, теперь у неё нет причин скрываться.
Ольга перестала звать мать гулять. Поняла — та теперь всё вреНо спустя годы, когда Ольга сама стала матерью, она наконец поняла, что слепая ревность и страх потерять любовь — это тоже любовь, просто исковерканная и неумелая, и однажды позвонила Галине, чтобы сказать: «Мам, давай начнём сначала».
