«Вся моя жизнь — будто наказание. Сколько можно это терпеть?!»
Иногда мне кажется, что я родилась под несчастливой звездой. Будто кто-то свыше посмотрел на меня и решил: пусть мучается. И мучаюсь. С детства, с первых разочарований, с той минуты, когда поняла — доброта не всегда побеждает. Я — женщина, которой жизнь раз за разом шепчет: «Ты не заслуживаешь счастья».
Мне было всего восемнадцать, когда мир рухнул. Один мужчина, друг семьи, старше меня на целую жизнь, хитростью завлёк меня к себе. Обманул, сломал, а потом… сделал вид, будто ничего не было. Родители пытались бороться, хотели добиться правды, но у него были связи, деньги, власть. Вышел сухим из воды. А я осталась с клеймом — «испорченная», «лёгкая». Хотя была всего лишь напуганной девочкой.
Когда узнала, что беременна, мать настаивала на суде — пусть признает отцовство. Но я не позволила. Не хотела, чтобы этот человек даже знал о моём ребёнке. Он был грязью, и пусть эта грязь останется в прошлом.
Чтобы скрыть позор, мать отправила меня в глушь, к дальним родственникам. Там я родила сына. Три года растила его одна. Вернулась домой с выдуманной историей — будто побывала в браке, но не сложилось. Правду знать никто не должен был.
Но дома меня ждал новый удар. Отец умер, брат отправил мать в дом престарелых и присвоил родительский дом. Встретил меня с презрением, сказал в лицо: «Тебе, у которой глаза бегают по мужикам, тут не место. Выживешь — значит, заслужила. Нет — ну, значит, улица тебя примет».
Мой родной брат намекнул, что мой удел — торговать собой.
Но я не сдалась. Держалась из последних сил. Мыла полы в чужих домах, посуду в кафе, помогала на свадьбах — лишь бы сын не голодал. Жили в нищете, но честно. День за днём, копейка за копейкой.
Одна знакомая сказала: «Поезжай за границу, в Германию или Польшу — там платят в разы больше». Я решилась. Через агентство уехала в Берлин. Попала в маленькую гостиницу. Работала без отдыха, почти без сна. Хозяйка следила за каждым движением, твердила, что делает мне одолжение — терпит ещё и моего сына под крышей.
Когда он болел, я бегала с кухни в его комнату — дать лекарство, обнять, накормить. А потом — снова к работе.
Когда Ваня подрос, начал мне помогать. И тогда хозяева получили второго работника даром. Именно ради него я решила вырваться.
Раз в пару месяцев я умоляла отпустить меня на пару часов в соседний город, где собирались такие же, как я — русские, украинцы, белорусы. Там я встретила Артёма. Он казался добрым, заботливым. Угощал чаем, катался со мной на машине, говорил, что ценит таких, как я — сильных, честных, не сломленных.
Я поверила. Влюбилась. Потому что жила, как в клетке, а он казался спасением. Когда мы впервые остались вдвоём, я плакала. Меня давно никто не касался с нежностью.
Мы строили планы. Я рассказала, что у меня есть немного денег — на учёбу Вани, которого каждую осень отправляла в пансион, чтобы учился, стал человеком. Артём уговорил меня вложить их в его дело. Рисовал сказку — дом, семья, новая жизнь.
Я отдала ему всё. И больше не видела. Ни звонка, ни слова. Только тишина. Он исчез, будто его и не было.
Да, деньги — не главное. Но он украл у меня не только их. Он снова отнял веру. Надежду.
Почему именно я? За что? Почему кому-то счастье даётся просто, а для меня оно — как звёзды: видно, но не дотянуться?
Я не прошу жалости. Просто устала. Устала быть сильной. Устала ждать, что завтра станет легче. Устала доказывать, что достойна любви. Разве я не заслужила хоть капельку тепла? Хоть немного… хоть чуть-чуть.
