Ольга жарила котлеты, когда в дверь позвали. Она вышла из кухни, чтобы открыть.
Мама, это ко мне, прервала её на полпути голос дочери. Я открою.
Хорошо, ответила Ольга, будто ничего не поняла.
Что ты стоишь? Идти, жарить свои котлеты, раздражённо сказала Василиса, отворяя дверь.
Какие свои? Я же фарш купила возразила Ольга.
Мама, закрой дверь, закатила глаза дочь.
Так бы сразу и сказала, Олька вернулась к плите, выключила газ, сняла фартук и вышла из кухни.
В прихожей Василиса надевала куртку. Рядом стоял Сергей, парень её подружки Тамары, не отводя взгляда от влюблённого в неё взгляда.
Привет, Сергей. Куда так спешите? Приходите поужинать.
Здравствуйте, улыбнулся он и бросил вопросительный взгляд на Тамару.
Мы торопимся, ответила девушка, не глядя на мать.
Может, всё же зайдёте? У меня всё готово, повторила Ольга.
Сергей замялся.
Нет! резко воскликнула Василиса. Пойдём. Она схватила Сергея за руку и открыла дверь. Мама, закрываешь?
Ольга подошла к двери, но оставила её приоткрытой, слушая разговор из коридора.
Ты что, с ней так грубо? Пахнет вкусно, я бы не отказался от котлет.
Пойдём в кафе перекусим. Надоели мне её котлеты, рычала Василиса.
Разве они могут надоесть? Я обожаю котлеты твоей мамы, мог бы их есть каждый день, сказал Сергей.
Что сказала Тамара, Ольга не расслышала. Голоса на лестнице стихли, отдаляясь.
Ольга закрыла дверь и пошла в комнату. Борис сидел перед телевизором.
Борис, идём ужинать, пока всё горячее.
А? Пойдём. Муж встал с дивана, прошёл мимо Ольги, сел за стол.
Что у нас сегодня? спросил он требовательно.
Рис с котлетами, салат, ответила Ольга, открывая сковороду.
Сколько раз говорил, что жареные котлеты я не ем, недовольно заметил муж.
Я добавила воды, они почти паровые получились, Ольга держала крышку в руке.
Ладно, но в последний раз, сказал он, откусывая половину котлеты.
В нашем возрасте худеть вредно, заметила Ольга, ставя перед мужем тарелку с рисом и котлетами.
В каком? Мне же пятьдесят семь, это возраст мудрости! Борис наколол котлету вилкой и откусил её.
Что, опять сговорились? Светка убежала, отказывается ужинать, а ты всё вольёшься. Я перестану готовить, посмотрим, как вы будете петь без неё. Думаете, в кафе еда вкуснее и полезнее?
Ну и не готовь. Тебе тоже не помешало бы похудеть, а то в дверь не пролезешь, завершил Борис, поднимая вторую котлету.
Вот как? Потвоему, я толстая? Я же всю голову сломала, а ты вдруг стал следить за собой. Джинсы купил, кожаную куртку, бейсболку. Голову побрил, чтобы скрыть лысину. Для кого же ты это делаешь? Точно не для меня. Толстая я, с кем сравнивать? спросила Ольга обиженно.
Дай поесть спокойно, Борис подцепил вилкой рис, но не донёс до рта, опустил в тарелку. Дай кетчуп, потребовал он.
Ольга вынула банку кетчупа из холодильника, с силой поставила её перед мужем и молча вышла из кухни. Ужин её тарелка осталась нетронутой.
Она закрылась в комнате дочери, села на диван, и слёзы выступили на глазах.
«Готовлю, стараюсь, а они Я всё для них делаю, а в ответ никакой благодарности. Муж молодится, в сторону смотрит. Я для него толстая. Дочь смотрит на меня, как на обслуживающий персонал. Если я на пенсии, можно ли меня так игнорировать? Я бы работала, если бы не сократили. Опытные сотрудники уже не нужны, молодёжи дают места. А молодёжи что?»
«Встаю рано, хотя и не работаю, чтобы завтрак приготовить. Целый день кручусь, отдохнуть некогда. Сама виновата, разбаловалась. Теперь они сели на мою шею, свесив ноги». Слезы скатывались по щекам, оставляя влажные дорожки. Ольга подавила всхлип, втерла глаза и щёки ладонями.
Она всегда думала, что у них хорошая семья. Не идеальная, но и не хуже других. Дочь учится в институте, успевает. Муж не пьёт, не курит, зарабатывает. Дома уют, порядок, вкусная еда. Что ещё нужно?
Ольга подошла к зеркалу на дверце шкафа, внимательно посмотрела на себя. «Ниже поправилась, но совсем не толстая. Морщинки на круглых щеках почти незаметны. Всегда любила поесть. Готовлю хорошо. А им, оказывается, это не нужно. Когда работала, укладывала волосы, завивала. Теперь закрепляю их у затылка, чтобы не мешали. Так удобнее. Что мне, на каблуках и с причёской уборку устраивать? Хотя, надо бы похудеть, и волосы покрасить». Она снова села на кровать и задумалась.
Утром Ольга не встала раньше обычного. Лежала, делая вид, что спит. «Я на пенсии, можно не вскакивать при свете. Пусть сами завтрак готовят». Будильник прозвонил, она шевельнулась и отвернулась к стене.
Ты чего? заболела? спросил Борис, без нотки сочувствия.
Угу, ответила она, уткнувшись носом в одеяло.
Мама, ты заболела? вошла в комнату дочь.
Да, завтракайте сами, пробормотала Ольга изпод одеяла.
Василиса фыркнула и пошла на кухню. Через минуту раздался шипящий звук чайника, хлопнула холодильник, послышались приглушённые голоса мужа и дочери. Ольга не открывала дверь, продолжая играть роль больной.
В комнату вошёл Борис, вдыхая аромат дорогого мужского парфюма, который Ольга сама ему покупала. Затем супруг и дочь ушли, и в квартире воцарилась тишина. Ольга откинула одеяло, но не встала, закрыла глаза и незаметно заснула.
Через час она проснулась, потянулась и пошла на кухню. В раковине стояли немытые чашки, стол усыпан крошками хлеба. Ольга собиралась убирать, но передумала. «Я не прислуга». Она направилась в ванную, приняла душ и позвонила старой школьной подруге.
Анька! радостно ответила подруга, голос которой почти не изменился. Как ты? Не устала уже отдыхать, пенсионерка?
Ольга рассказала, что скучает, что надоело сидеть дома, и что давно не навещала родительскую могилу. Подруга пригласила её в гости.
Конечно, приезжай. Буду только рада. Когда?
Сейчас же на вокзал отправлюсь.
Ой, тогда я пироги ставлю.
Ольга собрала пару вещей на несколько дней, сметая крошки со стола, оставив записку, что уехала к подруге и не знает, когда вернётся.
По пути на вокзал она сомневалась: «Пусть попробуют без меня». Но слишком резко? «Если билетов не будет, вернусь домой», решила она. В кассе билеты уже были, очередь у автобуса. Ольга вздохнула и заняла место в её конце.
Людмила, подруга, встретила её, они обнялись, выпили чай с ещё тёплыми пирогами, разговорились.
Молодец, что приехала. Рассказывай, что случилось?
Тебя не обманешь, вздохнула Олька и всё рассказала.
Правильно. Пусть переживают, полезно. Выключи телефон, посоветовала Людмила. Завтра пойдём в салон, сменим имидж. Там Валентина работает. Помнишь, ты в школе была двойницей? Сейчас к ней очередь, записываются заранее. Сходим по магазинам, сделаем тебя роковой красоткой, чтобы муж «к локти кусывал».
Ночью Олька плохо спала, думая: «Как они там? Обиделись или радостны?»
Валентина встретила их приветливо, усадила Ольгу в кресло. Пока красили волосы и брови, Ольга почти задремала. Валентина настояла на полном макияже. Ольга хотела отказаться, но Людмила уговорила довести дело до конца.
В зеркале Ольга увидела совсем другую женщину молодую, эффектную. Валентина уже договаривалась с мастером маникюра.
Нет, хватит, я больше не выдержу, возмутилась Ольга.
Хорошо, запишу тебя на восемь утра, только не опоздай, строго сказала Валентина.
Смотри, какая стала! воскликнула Людмила, когда они вышли из салона. Пойдём в магазин.
Может, в другой раз? спросила Ольга.
Нет, идём. С такой причёской и в старой одежде? Красота требует жертв, потащила её Людмила в торговый центр.
Из магазина Олька вышла в свободных брюках, лёгкой светлой кофточке и просторном кардигане песочного цвета. Выглядела довольной, хоть и усталой.
В руках она держала пакеты с новым платьем, курткой и коробкой новых туфель. Ольга чувствовала себя помолодевшей, уверенной, даже постройневшей. Давно пора была бы привести себя в порядок; спасибо, Людмила, за толчок к переменам.
У дома Людмилы подошёл высокий мужчина с белыми волосами и густой бородой.
Привет, девчонки, сказал он, разглядывая Ольгу. Ты совсем не изменилась, выглядишь на сто.
Я не удивилась Ольга.
Ты чего, не узнала? Это Паша Жуков, подсказала подруга.
Паша? переспросила Ольга.
Да, он, подтвердил мужчина, довольный реакцией. Оказалось, что Паша бывший одноклассник, тогда худой и незаметный.
Пойдём ко мне, отметим преображение, бутылочку вина уже купили, предложила Людмила.
Трое сели за стол, пили вино, вспоминали школу. Ольга покраснела, то от вина, то от восхищённых взглядов.
Он всё ещё в тебя влюблён, заметила Людмила, когда Паша ушёл.
Брось, сколько лет прошло, возразила Ольга.
Ты выглядишь так, что в тебя можно снова влюбиться, уверила подруга.
Он живёт у тебя? спросила Ольга.
Нет, он полковникпенсионер, прошёл военную академию, два года назад вернулся после тяжёлого ранения. Жена бросила, но он встал на ноги, хоть и хромает. Не спеши делать выводы, посоветовала Людмила.
Я же замужем, возмутилась Ольга.
Ночью она решила, что пора домой, но Людмила не хотела отпускать её.
Только приехала и уже уезжаешь? Прояви характер. Ничего с твоим не случится. Поживи хотя бы неделю. Кстати, Паша билеты в театр взял. Когда ты в последний раз была в театре?
В ТЮЗ на ёлку с Тамарой ходила.
ТЮЗ, на ёлку, поддразнила её Людмила. Выгулим твоё новое платье.
Через три дня Олька всё же включила телефон.
Мам, ты где? Папа в больнице! Приезжай скорее, позвонила Светлана.
Сердце у Ольги ускорилось. Она собрала вещи, и Паша отвёз её на вокзал.
Ань, если что, я рядом. Не стесняйся, обращайся, сказал он. Спасибо, Паша.
В автобусе она позвонила Светлане, и дочь рассказала, что её удивила матьвнезапность. Отец, как оказалось, изменял, появлялся из соседнего подъезда, а потом исчез. Папа вахтовым методом работал, в доме слышали крики, у него сломано два ребра, было и кровоизлияние в мозг, но сейчас всё в порядке.
Ольга слушала, не веря, что нужно возвращаться домой. К вечеру она уже дома, в больнице уже поздно идти.
Мам, ты так изменилась, тебя почти не узнать, сказала дочь, голосом, полным уважения. Я боялась, что ты не вернёшься, что нашла когото.
Никого я не нашла. Просто хотела вас «поучить». Вы с отцом меня уже не считаете человеком.
Прости, мам, но ты сама виновата. На пенсии перестала за собой следить, превратилась в старушку. Отец будет ревновать. Ты простишь его? тараторила Светлана.
Ольга оглядела комнату, радостно ощутив домашний уют.
Утром она встала рано, сварила куриный бульон и поехала в больницу. Борис выглядел старше, седина отросла на лице. При виде Ольги он заплакал, просил прощения, а она кормила его бульоном.
Через две недели Бориса выписали. У подъезда прошёл мужчина с женщиной, Борис вздрогнул, отвернулся. Женщина отводила глаза это была его соперница, стройная рыжеволосая молодая девушка. Борис поник, сгорбился, будто хочет скрыться.
Ты не уедешь больше? спросил он.
Что, я уже не толстая? Похоже, не похудела, ответила Олька с ухмылкой.
Я же просил прощения. Дурак был. Пожарь котлеты, а? Я скучал по твоей кухне, попросил он.
Олька пожарила котлеты, приготовила вкусный ужин.
Как пахнет! вдохнула возвращённая из института Светлана.
Сели за стол, как раньше, когда дочь ещё училась в школе, Борис не критиковал жену, ел всё подряд и хвалил её. Олька готова была стоять у плиты сутки, лишь бы порадовать мужа.
Олька смотрела на близких и радовалась, что все дома, живы и почти здоровы, что она имИ хоть жизнь порой казалась комедией с ноткой трагедии, Ольга, наконец, ощутила, как её сердце тихо, но уверенно, бьётся в ритме семейного счастья.
