Любовь Михайлова, вставая во главе огромного стола, спросила:
Ну что, дорогие гости, наелись? Напились? Угодила я вам?
Да, сестрёнка, отозвался Борис Соколов, ты, как всегда, на высоте!
Согласна на сто процентов! поддержала Анастасия Кузнецова. Мы с мамой вдвоём готовили, а у меня никогда не получается так вкусно! Не зря я тебя всё время зову на свои праздники!
Мамуль, прервала Елена Петровна, а мне опять не выйти из фитнес-зала! Но остановиться я не могла!
Мам, пришлю к тебе жену, чтобы ты её готовить научила, поддразнил Андрей Иванов.
Вот поэтому и женился на тебе! произнёс Василий Громов, откашлявшись от смеха. Простите!
Угодила, значит! широко улыбнулась Любовь. А теперь, мои дорогие, сделав паузу, в которой улыбка сошлась с лицом проваливайте из моего дома!
Это был последний ужин, который я для вас готовила, и последний раз, когда я для вас корячилась. Я больше не хочу вас ни видеть, ни слышать, и даже знать не желаю!
Она схватила массивную салатницу и, будто в ярости, бросила её в пол.
Хватит, малыши! Пир уже закончился! сказала она с холодной ухмылкой. Я больше никому не позволю стоять у меня на столе, особенно вам!
Над столом повисла глухая тишина, гости были в шоке. Ожидать такого от Любови они не могли она была известна своей спокойной, услужливой натурой.
Ты сошла с ума? спросил Василий.
За это он сразу получил пощёчину от супруги.
Сразу звоните, у неё психический приступ! воскликнула Анастасия.
Любовь взяла графин с остатками сока и, улыбнувшись, произнесла:
Кто подойдёт к телефону, тот получит удар! А вы что, замерли? Пошевелите ногами, разбегайтесь! Мои ненасытные крошки!
Любовь! строго сказал Борис. Я, как старший брат, прошу: успокойся!
Нет! ответила она, всё ещё улыбаясь. Я больше не хочу вам служить! Не буду угождать! Хватит!
Что с тобой? спросил Василий, потирая покрасневшую щёку. Всё было нормально!
Я не зря вас всех собрала, присела Любовь на стул и откинулась. Ваша наглость уже давно переступила все границы. Последний ваш ультиматум лишь доказал, насколько вы обнаглели. Я больше не хочу вас в своей жизни!
Мы же ничего не сделали, пробормотал Андрей.
Вот именно, сынок! ответил он.
***
Говорят, что жизнь надо прожить правильно, и спорить с этим нельзя. Но что значит «правильно»? Каждый даёт свой ответ.
Любовь прожила сорок пять лет, уверенная, что делает всё правильно. В семье она была третьим ребёнком, второй дочерью. Родителей радовала, брата обожала, сестру не доставала. После школы пошла работать, не мечтая о звёздах, но и не гнаться за ними. Замуж вышла, двоих детей родила, была верной женой, поддерживала мужа, не ругалась без причины. Хорошей матерью была, воспитала детей и отправила их в жизнь. С братом и сестрой поддерживала связь, помогала, радовалась вместе с ними. За доброту, отзывчивость и ум её любили.
Но в сорок пятый год её бросило одиночество в самый тяжёлый момент.
Любовь Михайловна, заглянул после обеда врач, все анализы готовы, противопоказаний нет. Операцию назначаем?
Конечно, доктор, грустно ответила Любовь. Вопрос уже решён.
Понимаю, заметил он, видя подавленность, но мало ли
Назначайте, отмахнулась она. Чем раньше начнём, тем быстрее закончится.
Врач записал в карту: «Сегодня ужинаете, завтра нет, послезавтра операция». Обратился к соседке по палате:
Катерина Соловьева, с вашими анализами сложности, будем разбираться.
Хорошо, Олег Смирнов, ответила Катерина.
После выхода врача Любовь спросила:
Что ты, как будто в тени? Боишься операции?
И это тоже, кивнула она. Муж ещё взглянула на телефон.
Меня тоже провожали с песнями, усмехнулась Катерина. Считаю, дети к маме придут, а он сам устроит праздник! Ну, ничего, потом отработает! Может, и твой в отрыв ушёл?
Судя по последнему голосовому, он уже в полуторе, Любовь скрестила губы. Паразит знает про операцию! Поддержки нет, а он уже в баре с друзьями!
Ай, отмахнулась Катерина, все такие! Кошка дома, мышки в пляс!
Всё равно обидно, возразила Любовь. Удаление матки дело серьёзное. Хотелось бы хоть немного поддержки! Я ведь просила его: боюсь, нужна помощь. А он после моего отъезда послал лишь два коротких сообщения и больше не отвечает!
Катерина, моложе Любови на десять лет, не могла дать уверенного совета, и разговор стих.
Любовь решила не идти ужинать, взяв с собой лишь лёгкую закуску, зная, что перед операцией нужно соблюдать пост. Она лежала, глядя в потолок, и вспомнила, как когдато Вася на работе сломал обе ноги и она каждый день ездила к нему в больницу, привозила еду, чистую одежду, сидела до ночи. После его выписки она брала отпуск, чтобы помогать, как белка в колесе, без жалости ни к себе, ни к мужу.
За что он так со мной? спросила Любовь, когда Катерина вернулась с ужином.
Не только твой! улыбнулась соседка. Все такие, эксплуататоры! Если их сразу не приручить, они сядут тебе на шею, потратятся, а потом уйдут!
Любовь задумалась, может, она слишком сильно держалась за мужа?
Один не мешает другому, ответила Катерина. А факт, что от него нет доброго слова, очевиден! Мой муж хоть раз звонил, приносил фрукты, посылал сердечки.
Любовь отвернулась и укрылась одеялом.
***
День без еды, даже если хочется, тяжёлый. Любовь пыталась отвлечься беседой с соседкой, но её постоянно отсылали на анализы. Телефон в руке:
Родные не откажут поговорить, подумала она.
Сын Андрей не поднял трубку, лишь отправил сообщение, что перезвонит. Дочь Елена дважды пропустила звонок, потом номер стал недоступен.
Хорошие дети, пробормотала Любовь, растерянная.
Не берут трубку? спросила Катерина, переваливаясь между обследованиями.
Представь! ответила Любовь. Неужели так сложно ответить маме?
Взрослые? усмехнулась соседка. Уже живут отдельно.
Всё, мама, забудьте! Вы их увидите, когда понадобится помощь! Птицы уже вылетели, теперь только ветер их занёс!
Старшему сыну уже шестнадцать, он меня почти не замечает. Если живут отдельно, то родители уже не нужны. Хорошо, если придут на поминки!
Нет, у нас хорошие отношения! заверила её Любовь.
Почему тогда не берут трубку?
Катерина ушла, а Любовь задумалась.
«Неужели так трудно найти минуту, чтобы услышать маму?», думала она. В последнее время их звонки были лишь просьбы о деньгах.
Грустно, но, как сказала Катерина, «птенчики уже вылетели». Они живут своей жизнью, а о родителях вспоминают лишь тогда, когда нужна помощь.
Любовь снова набрала мужа, но ответа не было. Оставила сообщение, которое осталось непрочитанным.
Эх, Василий! пробормотала она. Не забаловал бы!
К вечеру он появился с сообщением: «Где наши сбережения? Зарплата кончилась, жить не за что!» А зарплата у него была три дня назад.
Ну, хоть в духовке пир горой, в вине река! оценила Любовь талант супруга, но не ответила. Если бы он хотя бы намёк дал, что волнуется, она бы ответила.
Брат Борис ответил на звонок, но сказал, что занят, и бросил трубку.
Мда, он занят, пробормотала Любовь.
Вспомнила, как полгода жила в двух домах, когда его жена бросила его, оставив детей. За ними Любовь ухаживала, была и мамой, и кухаркой, и уборщицей, пока Борис новую жену не нашёл. Пришлось улаживать конфликты: он требовал любви к своим детям, а она своих, а чужие ей были помехой.
Полтора года я их мирила, а благодарности не слышала. Теперь он занят.
Когда Любовь позвонила вечером, услышала лишь короткие гудки и тишину.
Спасибо, братишка, за черный список! улыбнулась она.
Сестра Анастасия уделила Любови всего пять минут, интересуясь лишь здоровьем:
Ты когда будешь в деле? К нам придёт родня мужа, десять человек, их надо разместить, накормить! На тебя одна надежда!
Не знаю, Анастасия, ответила Любовь. Операция сложная, потом дветри недели в стационаре, а после больничный пятьдесят дней.
Нетнет, сестрёнка! Дела так не делаются! Нужно, чтобы через три недели ты была как новенькая! Это же родня мужа!
Страшно, призналась Любовь. Давай, не нервируйся!
В конце концов операция прошла без осложнений, но её держали в больнице ещё две недели. Любовь никому не звонила, ждала, кто о ней вспомнит, но никто не позвонил: ни муж, ни дети, ни брат, ни сестра.
Тогда она приняла судьбоносное решение.
Любовь, ты чего несёшь? возмущённо сказал Борис. Тебе же матку удалили?
А ты помнишь! обрадовалась она. Я думала, что меня уже забыли!
Вновь вставая во главе стола, она обратилась к собравшимся:
Слушайте, мои дорогие! Я два недели пролежала в больнице, и ни один живой человек не позаботился обо мне! Ни брат, который любил меня больше новой мамы, ни сестра, использовавшая меня всю жизнь в качестве бесплатной кухарки, ни муж, который растратил не только зарплату, но и все сбережения, что копили на дачу, ни дети, которым я подарила жизнь!
Тишина повисла над столом.
Всю жизнь я была готова делать всё, что вам нужно. И в тот единственный момент, когда мне требовалось простое участие, вас не было рядом! Я поняла, что справлюсь сама, и больше не хочу быть на вас в качестве бегуньи.
Она обратилась к каждому:
Вася, развод без разговоров! Убирайся из моей квартиры!
Дети, живите своей жизнью! Если понадобится помощь, обращайтесь к отцу!
Борис и Анастасия, я вас больше не вижу! Нанимайте нянек и кухарок сами!
Голоса родственников возмущённо перекликались, но Любовь командовала:
Выстроились в очередь и уйдите к черту! Я хочу жить для себя, а не для вас!
Осталась одна в квартире, села за свободный стол и посмотрела на разбитую салатницу.
Переборщила с эмоциями, пробормотала она, поднимая новый кристально чистый салатник. А новую жизнь начну с нового салатника.
И вот, приняв решение не зависеть от чужих ожиданий, Любовь поняла, что истинное счастье в способности любить себя и ставить собственные границы. Ведь только уважая себя, можно научиться уважать других.
