Мы сразу же ощутили неприязнь к Злате, как только она переступила порог нашего дома в Москве.
Кофточка у неё была простая, но руки отличались от маминых: пальцы чуть короче, толще, они держались в кулаке. Ноги её были стройнее, а ступни длиннее.
Мы с братом Валерием, ему семь, мне девять, бросали в неё искры непрошеных замечаний.
Длинная Злата, а не Златка, бормотали мы.
Отец заметил наш холод и крикнул: Ведите себя прилично! Что вы, как невоспитанные?
А она к нам надолго? спросил Валерий, слегка капризно. Ему разрешалось так говорить: он ещё ребёнок.
Навсегда, ответил отец.
Мы слышали, как у него начало нарастать раздражение. Если бы он вышел из себя, нам бы не поздоровилось, лучше его не злить.
Через час Злата собралась уходить. Она надела обувь, и, когда выходила, Валерий попытался поставить ей подножку. Девушка чуть не упала в подъезд.
Отец встревожился: Что случилось?
Споткнулась о чужую обувь, пробормотала она, не глядя на Валерия.
Всё поправлю, пообещал он, бросаясь к делу.
И мы поняли: отец её любит. Нам не удалось избавиться от неё, как бы мы ни старались.
Однажды, когда Злата была дома без отца, она, после очередного недовольного поведения, сказала ровным голосом:
Ваша мать умерла. Так бывает. Сейчас она сидит на небесах и всё видит. Ей, наверное, не нравится ваш образ жизни. Она понимает, что вы делаете всё из злобы, охраняя её память.
Мы насторожились.
Валерий, Алена, вы же хорошие ребята! Разве так хранить память о матери? Хороший человек проявляет доброту делами, а не колючестью, как ёжики! возразила она.
Эти слова отбили у нас желание вести себя плохо. Однажды я помогла ей вынести продукты из магазина. Злата погладила меня по спине, похвалила. Пальцы её не были мамиными, но всё равно это согрело.
Валерий позавидовал.
Я тоже отставила чистые чашки на полку, и Злата похвалила меня. Позднее вечером я рассказала отцу, как мы помогаем друг другу, и он был доволен.
Её чужеродность долго не давала нам расслабиться. Хотелось впустить её в душу, но не получалось. С годами мы уже забыли, как жили без неё. Потом, после одного случая, полюбили Злату без остатка, как отец.
В седьмом классе Валерию пришлось нелегко. Его постоянно дразнил мальчишка Ваня Храмцов, того же роста, но наглее. Храмцов рос в семье, где отец открыто учил: «Ты мужик, бей всех, не жди, пока тебя подавят». Так он выбрал Валерия своей мишенью.
Ваня часто бил Валерия, проходя мимо и ударяя в плечо. Мне удалось выжать у Валерия подробности, когда я заметила синяки. Он считал, что мужчина не должен возлагать проблемы на сестру. Мы даже не знали, что под дверью стоит Злата и слушает наш разговор.
Валерий умолял меня не рассказывать отцу, иначе будет хуже, и просил не идти сейчас к Ване, хотя я была готова броситься на него. Отец связываться с отцом Храмцова было опасно могло привести к тюрьме.
На следующий день, под предлогом похода в магазин, Злата провела нас в школу и попросила показать Ваню. Я согласилась, но предупредила: «Пусть знает, что он козёл».
Урок русского языка начался. Злата вошла в класс, поправила причёску, с лёгким голосом попросила Ваню выйти, сказав, что у неё к нему дело. Учительница согласилась, не заподозрив ничего. Ваня вышел, приняв её за новую организаторшу.
Злата схватила его за грудь, подняла над полом и прошипела:
Что тебе от моего сына?
Какого сына? смутился он.
От Валерия Рябинина! крикнула она.
Ничего пробормотал он.
Я хочу, чтобы ты больше не приставал к моему брату, иначе получишь по заслугам, грозила она.
Ваня попытался убежать, но Злата удержала его, крикнув: Ты в тюрьму уйдёшь за воспитание ребёнка! Учительница поддержала её, сказав, что она соседка, а потом Ваня извинился тем же днём.
Мы не смогли удержать всё в тайне и рассказали отцу, который был поражён тем, как Злата нашла в себе силы отстоять правду.
В какойто момент она наставила меня на правильный путь. Я влюбилась в юношу, лишь шестнадцать лет, но сердце поддалось гормонам и желаниям запретного. Я связалась с безработным, вечно пьяным пианистом, который обещал стать моей музой. Мама спросила у него: «Трезвеет ли он и как мы будем жить?» Он обещал поддержать меня, если возьмёт на себя обеспечение.
Он был младше Златы на пять лет, а я старше его на двадцать пять. Ответов пианиста я не привожу, но стыдно было перед мамой, когда она сказала: «Я думала, ты умнее».
Эта любовная история закончилась без криков и судов, ведь Злата вмешалась вовремя.
С тех пор прошло много лет. У меня и у Валерия свои семьи, где ценятся любовь, уважение и готовность поддержать близкого, если он заблуждается. Эти качества привила нам Злата.
Нет женщины, которая сделала бы для нас больше, чем она. Отец счастлив с ней, ухожен и любим.
Когдато в её жизни произошла семейная трагедия, о которой мы с Валерием не знали. Злата потеряла сына изза мужа и не смогла простить его.
Мы верим, что смогли хоть чутьчуть облегчить её боль. Её роль в нашем воспитании никогда не умаляется. Вокруг неё собирается вся семья, мы стараемся угодить ей, выбирая лучшие тапочки, ценя и бережно охраняя её.
Настоящие матери, даже столкнувшись с препятствиями, не падают, а держатся стойко, ведь их сила в любви и заботе.
Таков урок: когда мы открываем сердца друг другу, даже самая тяжёлая боль может стать светом, а взаимная поддержка путеводной звездой.
