Мама поживёт с нами, а твои родители могут и в деревне остаться, сказал муж.
Ты на что потратила сорок тысяч рублей? На кухонный гарнитур?!
Олег бросил чек на стол так, что тарелки чуть подпрыгнули. Людмила вздрогнула, но попыталась скрыть удивление.
На гарнитур. Старый развалился окончательно: дверца отвалилась, столешница в пятнах.
Сорок тысяч! Мы же договаривались, что крупные покупки обсуждаем!
Олег, я говорила тебе об этом ещё месяц назад! Ты же сказал: «Смотри сама».
Я не говорил, что можно так тратить!
Сколько, потвоему, стоит нормальный гарнитур? Десять тысяч? Это же самый дешевый вариант!
Олег прошёл по кухне, нервно теребя волосы.
У нас сейчас каждая копейка на счету! Мы же копили на машину!
Копили. И копим. Но мне нужно готовить сейчас, а не когда купим авто.
Можно было подождать!
Подождать? Полгода готовить на двух конфорках, потому что остальные «не работают»?
Олег повернулся к ней.
Если бы ты умела экономить, мы бы уже и машину, и большую квартиру купили!
Людмила почувствовала комок в горле.
Я не умею экономить? Каждый день считаю, на что хватит зарплаты, покупаю самые дешёвые продукты, хожу в старой куртке уже третий год!
Вот именно! Ты опять жертва!
Я не жертва! Я просто констатирую факты!
Они стояли напротив друг друга, тяжело дыша. Людмила сдерживала слёзы.
Телефон Олега зазвонил. Он посмотрел на экран и, не произнёс ни слова, выбежал в коридор.
Людмила осталась за столом, опустив голову на руки. Что происходит? Раньше они не ссорились изза денег.
Она вспомнила, как познакомилась с Олегом: администратор в стоматологической клинике, он пришёл лечить зуб. В очереди заговорили, он пригласил её в кафе, через полгода сделал предложение.
Людмиле было двадцать шесть, Олегу двадцать восемь. Оба работали, снимали небольшую однокомнатную квартиру в Подмосковье, потом взяли ипотеку и купили скромную однушку на окраине. Жили нормально: не богато, но и не в долг. Ссоры редки, в основном по пустякам.
Потом Олег стал раздражительным, постоянно говорил о деньгах и экономии, хотя его зарплата менеджера в крупной компании была приличной. Людмила тоже работала, но за меньше. Она пыталась экономить, где могла.
Но муж всё находил, что она «делает не так»: готовка, уборка, траты.
Олег вернулся на кухню, лицо стало серьёзным.
Людмила, нам нужно поговорить.
Я слушаю.
Моя мама звонила. У неё проблемы со здоровьем: давление скачет, сердце «барахлит». Жить одной ей тяжело.
И?
Я решил, что она переедет к нам, пока не поправится.
Людмила посмотрела на него.
Олег, у нас однокомнатная квартира. Где она будет жить?
На диване в комнате. Мы перенесёмся на кухню, поставим раскладушку.
Ты серьёзно?
Абсолютно. Это моя мать, а я не могу оставить её в таком состоянии.
Может, нанять сиделку?
Сиделка стоит денег, которых у нас, как ты помнишь, нет. Всё изза твоих трат.
Людмила сжала кулаки под столом.
Хорошо. А мои родители? Им тоже за семьдесят. Папе трудно управляться с хозяйством, маме после инсульта плохо ходить.
Твои родители живут в деревне, у них свой дом, огород. Им там хорошо.
Им тяжело! Я каждую неделю к ним езжу: дрова рублю, воду несу, по дому убираюсь!
И продолжай. Но моя мама будет жить здесь.
Почему твоя мама здесь, а мои родители должны в деревне мучиться?
Олег холодно посмотрел.
Потому что моя мама одна, а твои родители вдвоём, им легче. В городе ей нужны врачи, а в деревне твоим родителям привычнее.
Привычнее?! Олег, ты слышишь, что говоришь?
Слышу. Мама поживёт с нами, твои родители могут и в деревне остаться. Так я решил.
Людмила встала.
Ты решил, а не мы. Не обсудили.
Я глава семьи.
Глава семьи! горько засмеялась Людмила. Глава семьи, который тратит деньги на рыбалку и новый спиннинг, а жене кухонный гарнитур жалко!
Не переводим разговор!
Я констатирую! Ты считаешь, что можешь решать за нас обоих, но когда речь о моих родителях, дело другое!
Твои родители живут нормально!
Нет! Им тяжело! Ты даже не предлагал помочь! Ни разу не поехал со мной!
Олег схватил ключи от машины.
Я устал от этого спора. Мама приезжает в субботу. Приготовь ей комнату.
А если я не хочу?
Он остановился у двери.
Это моя квартира. Я плачу ипотеку. Моя мать будет здесь жить, хочешь ты этого или нет.
Он ушёл, а Людмила осталась одна, села на пол посреди кухни и заплакала.
Это моя квартира, моё решение, моя мать. А она кто? Прислука? Тень, которой нужно соглашаться с любыми решениями мужа?
Людмила вытерла слёзы, достала телефон и позвонила родителям.
Алло, доченька! сразу услышала мамин слабый голос.
Мам, как ты?
Да ничего, потихоньку. Папа дрова наколол, печку топим. Холодно в этом году.
Может, вам в город переехать? Я найду квартиру…
Что ты! Зачем нам в город? Мы всю жизнь здесь. И где возьмём деньги на аренду?
Я найду гденибудь.
Не надо. Мы справимся. Ты и так много помогаешь. Главное не переутомиться.
Людмила сглотнула слёзы.
Мам, приеду в воскресенье, привезу продукты.
Приезжай, доченька. Будем рады.
Родители никогда не жаловались, но Людмила видела, как им тяжело: старый дом, печное отопление, вода из колонки, дрова рубить. Папе семьдесят три, после операции на сердце он еле ходит. Мамe после инсульта слабая левая рука.
Свекровь Валентина Петровна, живёт в городе в своей двухкомнатной квартире, ей шестьдесят пять, здоровье не идеально, но справляется. Олег единственный сын, и Валентина звонит ему десятки раз в день, советует, что надеть, куда идти.
Сначала Людмила терпела, потом возмущалась, но муж всегда становился на сторону матери.
Однажды Олег вернулся поздно, прошёл в комнату, не поздоровался. Людмила лежала на диване, делая вид, что спит.
Утром он ушёл на работу, оставив записку: «Приготовь к субботе комнату для мамы, помой пол, смени постельное бельё». Людмила свернула записку и бросила в мусор.
В пятницу вечером она поехала к родителям, привезла продукты, лекарства, помогла папе дрова наколоть, маме убраться.
За столом мама посмотрела:
Что-то ты бледная, всё в порядке?
Всё хорошо, мам.
Не ври. Вижу, ты расстроена.
Людмила вздохнула.
Свекровь переезжает к нам. Олег решил, что она будет жить с нами.
Ну и хорошо, папа пожал плечами. Старый человек, пусть живёт.
У нас однушка, она займет комнату, а мы будем спать на кухне.
Потерпите. Она же ненадолго, наверное?
Не знаю. Олег сказал пока не поправится.
Мама вздохнула:
Понимаю, дочечка. Трудно жить с тещей под одной крышей, но сын обязан о маме заботиться.
А дочь обязана о родителях? вырвалось у Людмилы.
Папа спросил:
О чём ты?
Я предложила Олегу взять вас в город, снять большую квартиру, но он отказал, сказав, что в деревне вам лучше.
Ну так и правда лучше, мама погладила дочь по руке. Нам здесь привычно.
Мам, вам тяжело! Папа еле ходит, ты руку не держишь!
Справляемся. Главное, ты здорова, и Олег.
Людмила прижалась к маме и заплакала.
Я так устала. Устала терпеть его отношение, быть второй, а его мать важнее моих родителей.
Тише, всё образуется. Свекровь поживёт немного, потом отъедет.
Но Людмила не верила.
В субботу утром пришла Валентина Петровна с тремя огромными сумками.
Людмилочка, помоги вынести! крикнула она от порога.
Людмила молча помогала, а теща оглядела комнату.
Вы живёте слишком тесно! Нужно брать большую квартиру!
У нас пока нет денег на большую квартиру, сухо ответила Людмила.
Нужно зарабатывать больше! Олежка, попроси премию!
Мам, так не работает, Олег помогал раскладывать вещи.
А как? В наше время работали не за страх, а за совесть!
Людмила вышла на кухню, начала готовить борщ и котлеты. Теща подойдя, начала упрямо командовать: «Олегу нельзя жирное, печень слабая!», «Котлеты куриные, на пару», «Лучше рыбу, у меня судак».
Людмила сжала зубы, но готовила дальше. Обед прошёл в напряжённой атмосфере, теща всё время говорила о здоровье, ценах, соседях, Олег кивал, а Людмила молчала.
После обеда теща легла отдохнуть. Олег подошёл сзади:
Спасибо, что приняла маму.
У меня был выбор?
Не начинай.
Я не начинаю, я констатирую. Ты решил я выполнила.
Ты могла бы быть вежливее.
Я вежлива.
Холодна. Мама чувствует.
Людмила обернулась.
Олег, твоя мать заняла нашу комнату, выгнала меня с плиты, раскритиковала готовку, а я должна быть милой?
Она больна!
Она привыкла командовать! И ты ей позволяешь!
Хватит! Олег повысил голос. Она моя мать! Я не позволю тебя оскорблять!
Я не оскорбляю, я говорю правду!
Голос тещи из комнаты:
Олежка, что там? Ссоритесь?
Нет, мам, всё хорошо! Олег прошёл в комнату.
Людмила осталась на кухне, вытерла слёзы и доделала посуду.
Прошла неделя. Теща обосновалась, заполнила половину шкафа, заняла раскладушку на кухне. Людмила спала с Олегом на раскладушке, спина болела. Валентина Петровна встала рано, громко бросала посуду, готовила жирный завтрак, смотрела телевизор на полную громкость, а потом раздавалась:
Людочка, ты неправильно моешь пол, держи так.
Не так стираешь, ставь температуру выше.
Одеваешься не так, это тебе не к лицу.
Людмила терпела, делая всё, как привыкла. Теща жаловалась Олегу, он отчитывал жену:
Почему ты не слушаешь маму? Она хочет помочь!
Я не нуждаюсь в её помощи!
Ты грубая и неблагодарная!
Ссоры стали ежедневными, Людмила чувствовала, как теряет силы. Работа, дом, теща, муж, родители всё давило.
Однажды вечером она считала расходы, не хватало денег до зарплаты: лекарства отцу, плата соседке, коммуналки.
В дверь вошла теща:
Людочка, нужны новые тапочки, эти жмут. Дашь денег?
У меня нет лишних.
Как нет? Олег же получил зарплату!
Олега зарплата уходит на ипотеку и еду.
А твоя?
На лекарства родителям, коммуналку, бытовые расходы.
Родителям! теща поджала губы. Всегда их обеспечиваешь! А на меня денег нет!
У вас же пенсия.
Пенсия маленькая! Не хватает!
У меня тоже. Но я не прошу у вас денег.
Теща вышла, спустя минуту Людмила услышала, как она жалуется Олегу:
Она мне отказала! Я просила деньги на тапочки!
Олег вышел, лицо красное от гнева.
Ты серьёзно отказала моей матери в деньгах?
У меня нет лишних!
А у своих родителей?
Мои родители больны! Им нужны лекарства!
Моя мама тоже больна! И тапочки нужны! Дай ей денег!
Сам дай! Это твоя мать!
У меня нет!
У меня тоже!
Они начали кричать друг на друга, теща стояла в дверях, довольная.
Людмила вдруг увидела всю картину: теща манипулирует сыном, муж не видит этого, а она сама в угол загнана.
Всё, тихо сказала она. Хватит.
Что хватит? Олег не понял.
Всё. Я устала. Устала терпеть его отношение, быть второй, видеть, как мои родители ничто.
Людмила, не устраивай истерику!
Это не истерика, а решение. Я ухожу.
Олег замер.
Куда?
К родителям. Буду с ними жить, ухаживать. Твоя мать будет здесь, а меня нет.
Ты с ума сошла!
Нет. ЯОна закрыла дверь за собой, шагнув в холодный вечер, и навсегда оставила позади шумные споры, чтобы вновь обрести тишину и заботу своих родителей.
