В лютый мороз, когда за окнами завывала буря, в холодную дверь постучала босая беременная женщина. В доме было тепло и уютно: в печи тихо потрескивали дрова, по телевизору шёл любимый сериал, а за окном бушевала метель. Я, Татьяна Петровна, бывшая деревенская фельдшерка, удобно устраиваясь в старом потертом кресле, смотрела фильм и гладила кота Василия, свернувшегося клубочком у моих колен.
Вдруг в окно врезались сильные удары, потом постучали в дверь. Пёс Тошка залаял так, что даже стены задрожали, а потом всё немало.
Кто же в такую погоду пришёл? удивилась я, надев валенки и шерстяной сюрток, и пошла проверить, может, дров принесли.
Через сугробы я добралась до входа, открыла дверь и замерла: на пороге, в лютый мороз, держась за забор, стояла юная девушка в ночной сорочке, босиком, с вязаной накидкой. Видно было, что она беременна живот уже набух.
С дрожью в голосе она прошептала:
Пожалуйста! Не выгоняйте меня! Помогите, меня хотят забрать с ребёнком!
Я не раздумывала. Быстро провела её в хату, накинула на плечи сюрток и, схватив её за руку, молилась:
Господи, что же происходит! Как смеют бросать беременную в стужу!
Как бывшая фельдшерка, я знала, к чему могут привести такие прогулки в мороз. Наложив горячую воду, я согрела её ноги, обработала спиртом, завернула в тёплое одеяло, дала горячий чай с малиновым вареньем и уложила спать. Никаких вопросов не задавала. «Утро мудрее вечера», подумала я.
Девушка быстро уснула, успев лишь прошептать: «Спасибо». Ночь снаружи была неспокойна: ктото крутил машины, ктото выкрикивал.
Я проснулась от ароматов жареных яиц и свежей выпечки. Живот её ёкнул, и я поняла, что ребёнок уже голоден. Встала, подошла к кровати рядом лежал чистый халат и тёплые тапочки. Внутри всплыл образ детства, когда я была у бабушки в деревне, и стало так приятно, что я не захотела возвращаться к тяжкой реальности.
На кухне я, всё ещё в сюртке, выкладывала на тарелку золотистые оладьи. Повернувшись к девушке, я спросила:
Ну что, бедняжка, иди умыться и садись завтракать, ребёнка, наверно, уже не унять. Потом расскажешь, кто ты и что с тобой случилось.
С аппетитом она позавтракала, потом, тяжёлым вздохом, начала свой рассказ:
Я сирота, выросла в интернате. Родителей не помню, их никогда не видела. До пяти лет меня воспитывала бабушка Варя, она меня любила, а потом умерла, и я попала в детдом. После выпуска мне выдали квартиру и отправили учиться в педагогическое училище. На дискотеке встретила богатого парня Сашу. Он был на десять лет старше, имел дом в соседнем селе, отец крупный бизнесмен. Он дарил цветы, водил в кино, я влюбилась без памяти. Все завидовали, а он как будто с неба упал, и земля трясилась, когда он на меня смотрел.
Мы жили вместе в его доме. Сначала всё было хорошо, но когда я узнала о своей беременности, он изменился: стал груб, часто возвращался пьяным рано утром. Я плакала, просила его остановиться, но он лишь ругался. Две недели назад он полностью изменился: привёл домой другую девушку и стал играть с ней на моих глазах. Я была в отчаянии, стала собирать вещи и хотела уйти от Саши. Но он схватил меня, крикнул:
Куда собираешься? Ни в шутку не уйдёшь! Родишь сына моему, а потом я тебя брошу! Сыну не увидеть! Поняла?
Он запер меня в комнате и приказал прислуге приносить еду. Я всё время плакала, умоляла. Вчера вечером прислуга Инга, устав от его жестокости, открыла дверь. Я бросилась наружу, не помню, как добежала до вашего дома Спасибо вам
Ох, так тяжело Что ты теперь будешь делать? нежно спросила я.
Не знаю, но прошу, не выгоняйте меня! Саша заберёт ребёнка после родов, а меня бросит, ведь я ни жена, ни ктото. Я могу всё отнять у себя плакала она.
Убирай эти мысли! У меня сын Григорий местный участковый, он скоро вернётся с дежурства. Расскажи ему, может, поможет, сказала я.
Григорий, вернувшись с работы, думал о том, как несправедлива жизнь. Он недавно развёлся с Ириной, потому что она не любила его работу в милиции: маленькая зарплата, постоянные хлопоты, требовала от него перейти в бизнес и ездить на курорты. После развода Ирина нашла богача и уехала за границу, а Григорий вернулся к маме в родительский дом и решил, что женщины лишь ищут выгоду.
Войдя в дом, он крикнул:
Привет, мама! и пошёл на кухню, где пахло чемто вкусным. Он был очень голоден.
Сынок, познакомься, это наша гостья Алена. У неё беда, может, посоветуешь, как помочь? попросила я.
А вы её всю ночь искали? спросил он.
Девушка померцала, глаза её стали огромными, как у испуганного оленя: большие, полные слёз, голубые, обрамлённые густыми ресницами, длинные золотистые волосы собраны в хвост, а живой животик выглядел несчастным. Она выглядела такой беззащитной, что в Григория сердце перевернулось.
Не сдавайте меня, прошу! прошептала она.
Услышав её, я был в шоке. Какой подлец! Как можно так поступать? Григорий пока не знал, как помочь, но клялся, что не оставит её. Смотрел на Алену, в душе просыпалась странная теплота, и улыбка не сходила с лица.
Не плачь, Алена, никого не бросит. Где документы и вещи?
Всё у Саши в коттедже. Паспорт он забрал, чтобы я не убежала, ключи от квартиры тоже. Но я туда не пойду! Бояться! слёзы катились, как жемчуг.
Григорий обдумал и сказал:
Давай так: ты пока живёшь у нас, а я съезжу в город, куплю тебе одежду и всё нужное. Потом через свои связи разузнаю, кто такой Саша, и верну тебе вещи. Договорились?
Это опасно! Я сама виновата! Простите, что втянула вас! заплакала она.
Не парься! Это моя работа помогать людям, твёрдо ответил он.
Через коллег он нашёл справки и понял, что Александр Малявин действительно богатый сын известного в городе бизнесмена. Бизнес его, однако, не совсем законный, полиция давно за ним следит, но доказательств мало. Слухи гласили о связях с наркотиками. Сначала Григорий попытался поговорить с Сашей почеловечески, хотя чувствовал, что дело может закончиться плохо.
Подъехав к коттеджу, он постучал. Вышел ухоженный молодой человек и спросил:
Кто вы и что вам нужно?
Я ваш участковый, Григорий. Хотел бы поговорить, сказал он.
Давай быстро, у меня гости! хлопнул тот.
Мне известно, что вы незаконно удерживали Алену Кожевникову, забрали её документы и вещи. Верните их. Девушка напугана и не хочет к вам возвращаться! твёрдо сказал Григорий.
Мажор рассердился, сжал кулаки и крикнул:
Вот и ты, мелкая стерва! Я уже думал, замёрзну в эту стужу. Ты, кажется, меня не ищешь? Мне ты сто лет не нужна, поиграю с ней и всё! А ребёнка я у неё отниму! И точка! Что мне даст эта нищенка? И вообще, кто её заставил забеременеть? Дура!
Это незаконно! Вы не имеете права отбирать ребёнка у матери без её согласия! вспылел Григорий.
Мне всё равно, мой отец контролирует весь район! Ничего она не получит! Только за сына! Так и отдавайте! с криком захлопнул дверь.
Григорий возмутился такими выходками и решил действовать через отца мажора, ведь с сыном не удалось договориться. За месяц он собирал компромат, нашёл массу интересных фактов. Однажды он ворвался в офис бизнесмена, оттолкнул раздражённую секретаршу и, не скрываясь, изложил владельцу все сведения о преступлениях его сына, закончив:
И имейте в виду, у меня есть серьёзный компромат. Если ваш сын не прекратит преследовать Алену, я обнародую всё. протянул ему копии документов.
Бизнесмен быстро просмотрел бумаги, задумчиво погрузился в руки и сказал:
Я вас услышал. Приму меры. Мне не нужны лишние проблемы! А сын уже в меня врезался со своими выходками. Все её вещи и документы отправят по её адресу. Если подтвердится, что он мой сын, помогу. Прошу прощения!
Григорий был поражён и едва смог пробормотать:
Спасибо за понимание! и вышел.
Он бросился домой, как огнем охваченный, спешил рассказать радостную новость Алене. Оказавшись в доме, он увидел её за столом, как она учит ребёнка лепить пирожки. Пирожок в её руках покрыт мукой, волосы торчат из косички, а лицо светится. Внутри Григорий ощутил океан нежности.
Ну что, Аленочка, радуйся! Ты свободна. Завтра можешь переехать домой. Не бойся, я всё уладил, сказал он.
Алена бросилась к нему, обняв спасителя, и заплакала от счастья.
Тогда вмешалась я:
Как так завтра переехать? Я уже привязалась к ней, живёт в доме, а она без работы и ребёнка? Кому помогать
Я хотел бы обсудить, может, найдём её родственников? Есть ли братья или сёстры? предложил Григорий.
Я всё это мечтала, но не знала, с чего начать, ответила она.
Мы с Аленой активно искали, нашли старую няню из детского дома, узнали имя её бабушки, нашли её адрес и начали распутывать клубок тайн.
То, что выяснили, шокировало всех. Я, Татьяна, сидела за столом с сыном и Аленой, и слёзы текли. Я призналась:
Я сразу почувствовала в тебе родственную душу. Смотрела, думала, где я тебя уже видела А теперь понимаю! Ты так похожа на мою сестру Валентину. Сейчас найду её фото! начала я перебирать старые пожелтевшие снимки.
Смотри, её глаза, и волосы те же. Ох, Валя! С детства непоседая, не хотела учиться, гуляла как могла. Я помню, она была беременна, родила, потом вернулась в роддом, сказала, что ребёнок умер, а сама убежала Господь её наказал: через два года её сбила машина, когда она была пьяна!
Так судьба привела тебя, Алена, к нам! Прости, я о тебе ничего не знала! погладила я её руку.
Григорий задумался и тихо произнёс:
Значит, мы двоюродные? Вот так и вышел на улицу.
Он споткнулся о забор, упал на колени, бил кулаками по земле, рыдая и думая:
«Почему? За что? Я так сильно её полюбил! Как же вырвать её из сердца?»
Жизнь постепенно вернулась в привычный ритм. Алена родила здорового мальчика Сема, переехала в собственную квартиру, по выходным они наведывались к тёте. Я с радостью обнимала малыша, укачивала, пела колыбельные.
А Григорий как будто изменился. Он похудел, почти не ел, стал замкнутым и часто пил. Боялся даже взглянуть на Алену. Всё внутри него разрывалось, пылало, хотелось обнять, поцеловать, но он не мог Алене, когда их взгляды встречались, всё равно краснело, и она опускала глаза. Понимала, что это неправильно, но сердце не слушаться.
Я всё видела и понимала, как кровь в груди кипит. Ночами я молилась:
«Господи, дай сил рассказать правду! Я больше не могу скрывать! Судьба детей в моих руках!» и плакала беззвучно.
Я хранила ужасную тайну годами, но теперь
Во время очередного визита Алены я положила Семе спать на веранде, позвала Григория и Алену в дом. Долго копаясь в шкатулке, я достала ящик и начала говорить:
Гриша, сынок мой, думала, ты никогда не узнаешь, что я скрываю в могиле, но теперь не уйти! Не могу смотреть, как вы страдаете, как две птицы с поломанными крылышками! Дети, любите друг друга! Вы не родственники! и тихо заплакала.
Гриша нахмурился:
Мама, что ты говоришь? Как так?
Мой муж Иван умер, когда мне было тридцать, я осталась вдовой, не смогла больше никого полюбить. Я всю жизнь работала в роддоме. Однажды девушка родила ребёнка, а потом бросила его, не посмотрела, не взяла в руки. Ночью выбежала в окно и исчезла. Когда я взяла тебя на руки, сразу почувствовала мой сын! Я не отпускала. Сотрудница отделения помогла оформить документы, и я тебя усыновила. Прости, что молчала! Я боялась, что ты отвернёшься. И сейчас боюсь
Гриша был потрясён, но счастлив: он не мог поверить своим ушам. Неужели Бог помиловал, и мы с Аленой будем счастливы? Он упал на колени, обнял маму и прошептал:
Спасибо, мамочка, за правду! Я тебя не осуждаю, ты для меня самая родная! Ты всё жизнь мне отдала!
Алена стояла, не в силах говорить. Как будто бы такое не может случиться! Если бы ктото рассказал, я бы не поверила!
ГригорИ вместе они построили новую жизнь, полную надежды и любви.
