28мая, пятница.
Сегодня солнце пронзило коридор городской больницы им. Сечёнова, и я впервые увидел, как свет отражается в окнах, будто бы раскалывая их на кусочки. Любовь, моя сестра, стояла у окна, закрыла глаза и на мгновение, кажется, её сердце замерло, а потом вновь пошло в быстром темпе.
К ней пошёл человек, похожий на её покойного мужа, которого уже три года нет в этом мире. Я будто бы слышал в её голове: «Вот ведь призраки приходят», и видел, как она сжала ручку своей сумки, пытаясь удержаться на земле.
Он шёл уверенно: рост, походка, черты лица всё напоминало её мужа, лишь взгляд был более строгим, сдержанным. Он смотрел прямо на неё, будто тоже увидел призрака. Любовь зарумянилась, опустив глаза, прошмыгнула в палату к сестре, которой была нужна особая забота после операции.
Позже я увидел их в перевязочном отделении. Любовь толкала пустую каталку, когда врач в белом халате, доктор Савельев, заговорил шёпотом с медсестрой. Когда он услышал скрип её колес, поднял голову и замер, взглядом изучая её, как и вчера.
Доктор Савельев, спросила медсестра, нарушая тишину. Всё готово?
Да, спасибо, кивнул он, но глаза всё ещё были устремлены в Любовь.
Она, всё ещё красная от смущения, бросилась дальше, чувствуя себя будто школьницей, поймавшейся в ловушку собственного волнения.
Дни в больнице текли медленно, но взгляды наших путей всё время пересекались в коридорах. Каждый раз, когда я видел, как доктор Савельев бросает взгляд на Любовь, в моём сердце поднималась детская радость. Он иногда наведывался в палату сестры, всегда вежлив и профессионален, но его взгляд задерживался на ней на секунду дольше, чем следовало бы.
Вечером, когда Вовка, их сын, уже должен был выйти на ночное дежурство, Любовь вышла в холл попить воды. У окна стоял доктор Савельев, глядя на темнеющий город.
Ваш сын? спросил он тихо, оборачиваясь. Молодой человек, который навещает Анну Петровну?
Да, кивнула Любовь, удивлённая, что он знает имя её тёти. Вовка немного балагур, но золотой, заботливый.
Он улыбнулся, и улыбка была до боли знакомой.
Он вас очень любит, сказал он. Это видно.
У Любови в груди зазвенел странный звон, давно забытый трепет. Тело стареет, а ощущения остаются такими же свежими, как в юности.
Да уж, смутилась она, опустив глаза. Только не говорите ему, он зазнаётся.
Он рассмеялся, и смех его был тёплым, живым.
Меня зовут Алексей. Алексей Савельев, представился он.
Любовь, ответила она.
В тот момент в холл вбежал Вовка, размахивая пакетом с пирожками.
Мам, привет! Доктор! Пришёл, как обещал, гостинец принёс! С капустой, если не возражаете.
Алексей принял пирожок, а я заметил, как в глазах сына мелькнул быстрый, оценивающий взгляд.
На следующий день я услышал от болтливых медсестр, что доктор Савельев заболел и ушёл на больничный. В душе у Любови чтото упало. Она подумала: «Значит, не судьба всё как должно быть». Но и это было отрадно: горевание не вечно, значит, дальше будет лучше.
Тётю выписали через три дня. Собирая её вещи, Любовь не хотела думать о пустоте за стенами больницы. Она прощалась не только с этим местом, но и с призрачной возможностью, которая так и не реализовалась.
Вовка, загружая вещи в машину, вдруг сказал:
Знаешь, доктор Савельев вдовец. Жена погибла в аварии три года назад.
Любовь замерла, будто вкопанная. Три года совпадение? Судьба?
Откуда ты это знаешь? спросила она тихо.
Мы с ним за пирожками разговорились, пожал плечами Вовка. Он про папу спрашивал, выглядел одиноким. Смотрел на тебя не как врач.
Она молча села в машину, в сердце снова забилась надежда.
Дома её ждала тишина. Я заварил чай, она села у окна, глядя на знакомый двор. На столе лежал конверт, который она не помнила, что оставила. Открыв его, она нашла открытку с изображением старой больницы, похожей на ту, из которой они только что уехали. Дрожащими пальцами она прочитала:
«Любовь,
Понимаю, как это звучит безумно. Жалею, что заболел и не смог попрощаться. Три года назад я потерял свою жену, и когда увидел вас в коридоре, мне показалось, что солнце встаёт ещё раз в тот же день.
Я не ваш муж. Я другой человек с болью и своей историей. Может, наши истории найдут общее продолжение?
Если вам это не кажется полной глупостью, я буду завтра в пять вечера в кафе «Грани», напротив парка.
С надеждой, Алексей».
Слезы хлынули из глаз Любови слёзы счастья. Он ощущал то же, и был достаточно смел, чтобы сделать шаг, о котором ей даже страшно было подумать.
На следующий день, в половине пятого, она стояла перед зеркалом, поправляя платье.
Мам, ты великолепно выглядишь! крикнул из кухни Вовка. Только не переборщи с вопросами о прошлом, ладно? Будущее важнее.
Она улыбнулась.
Кафе «Грани» было уютным, пахло свежей выпечкой. Алексей уже ждал у окна, сосредоточенно разглядывая меню. Увидев её, он встал, и на его лице засияла знакомая, но одновременно новая улыбка.
Я боялся, что вы не придёте, сказал он, отодвигая стул.
Я боялась, что вы пожалеете о письме, призналась Любовь, садясь.
Ни секунды, кивнул Алексей, глаза его стали серьёзными. Знаете, когда я впервые увидел вас, это было как чудо, напоминание, что жизнь не заканчивается.
У меня то же самое, шепнула она. Как тёплый ветер из прошлого, но не прошлое, а нечто новое.
Он протянул руку, и её ладонь оказалась тёплой.
Давайте попробуем, Любовь, сказал он. Не спеша, просто попробуем быть счастливыми.
Она посмотрела в его глаза, в глаза человека, прошедшего через ту же боль, но не отказавшегося надеяться, и кивнула. Впервые за три года она ощутила не грусть, а радостное, трепетное предвкушение того, что будет.
Эта глава завершилась, но одновременно началась новая история.
Урок, который я вынес из всего этого: даже в самых мрачных коридорах могут вспыхнуть лучи света, если не бояться открывать сердце для новых встреч.
