12января, улицаКольцевая, Новосибирск.
Вьюга крутит снежные завихрения, а в нашу небольшую избушку стучит босая, но явно беременная женщина.
Дом был уютный: в печи тихо потрескивали дрова, по старому «Союзу» шёл мой любимый сериал, за окном завывала метель. Я, Антонина Ивановна, бывшая сельская фельдшерка, удобно расположилась в потёртом креслекачалке, гладила кота Мурку, свернувшегося клубочком у моих колен, и смотрела очередной фильм.
Внезапно в окно залетел сильный стук, потом в дверь пес Барс, охрипший от лая, прозвал меня, а затем всё стихло.
Кто в такую стужу пришёл? пробормотала я, надев валенки и тяжёлый шерстяной плащ, и пошла проверить, может, дров принесли.
Через сугробы я добралась до входной двери, открыл её и замерла от шока. На пороге, почти дрожа от мороза, стояла молодая девушка в ночной сорочке, без обуви, с вязаной накидкой. Видно было, что она тяжело беременна живот уже заметно выпирал.
Она шепнула, едва слышно:
Пожалуйста, не выгоняйте! Помогите, меня хотят отнять ребёнка!
Сердце сжалось, и я, не раздумывая, притащила её в хату, укрыла плащом.
Божечки! Что же с нами случилось? Какой же разбойник решился выгнать беременную в эту стужу? вопила я, вспоминая свои годы в качестве фельдшера, когда я знала, какие опасности подстерегают матьчеловека на морозе.
Я вскипятила воду, отстирала её ноги, обработала спиртом, завернула в тёплую повязку, подала горячий чай с малиновым вареньем и уложила её спать. Не задавала вопросов «Утро мудрее вечера», шептала я себе.
Она уснула мгновенно, едва успев прошептать «Спасибо». Ночь за окном была неспокойна: ктото бегал, кричал, проезжала машина.
Утром, проснувшись от запаха жареных яиц и свежей выпечки, я ощутила, как в животе ребёнка подёргивается. Я осторожно встала, увидела у кровати готовый к использованию халат и тёплые тапочки. Вспомнилось мне детство, когда бабушка Варвара держала меня в деревне, и я вдруг почувствовала, как будто вернулась в те времена, где жизнь была проще.
На кухне я, уже старшая, накладывала на тарелку золотистые оладьи. Глядя на молодую, я сказала:
Ну что, бедняжка, иди умыться, садись за стол, ребёнок, наверное, уже голоден. Потом расскажи, что случилось.
С огромным аппетитом я поела, а потом, тяжело вздохнув, начала свой рассказ:
Я сирота, выросла в детском доме. Родителей не помню, никогда их не видела. До пятилетнего возраста меня воспитывала бабушка Варвара, а после её смерти я попала в приёмный сад. После школы мне выдали небольшую квартиру и отправили в училище на учителя. На дискотеке я познакомилась с богачом Сашей он был старше меня на десять лет, имел дом в соседней деревушке, отец известный в нашем районе предприниматель. Он дарил цветы, водил в кино, я влюбилась без ума.
Мы жили вместе, всё было хорошо, пока я не узнала о своей беременности. Саша вдруг изменился: стал часто приходить в состоянии алкогольного опьянения, оскорблять меня, убегать от ответственности. Две недели назад он привёл домой девушку и стал с ней развлекаться на моих глазах. Я решила уйти, собрать вещи, но он схватил меня, крикнул:
Ты никуда не уйдёшь! Ты родишь моего ребёнка, а потом я тебя оставлю, и ты сына никогда не увидишь!
Он запер меня в комнате, позволяя лишь домработнице Инге приносить еду. Вчера вечером Инга открыла дверь, я вырвалась, побежала, сколько могла, и дошла к вашему дому. Спасибо я всхлипаю.
О, боже! Неужели такое случается? Что ты теперь планируешь? спросила я, пытаясь удержать её от слёз.
Честно, не знаю. Пожалуйста, не выгоняйте меня! Саша возьмёт ребёнка после родов, а меня бросит, я никому не нужна, даже не жена, а просто сирота снова заплакала она.
Я, потрясённая, ответила:
Выбрось эти мысли из головы! Не думай о плохом. У меня есть сын Григорий, местный участковый, скоро придёт с дежурства, расскажи ему всё, может, поможет.
Григорий, вернувшись домой после смены, думал о несправедливости жизни. Недавно он развёлся с Ириной, потому что она не приняла его работу полицейского: низкая зарплата, постоянные хлопоты, она требовала, чтобы он бросил службу и стал бизнесменом, возил её на курорты. После развода её новые отношения привели её за границу, а он вернулся к матери в родительский дом, решив, что женщины лишь корыстные создания.
Войдя в дом, он позвал:
Привет, мам! и направился на кухню, где пахло чемто вкусным.
Сынок, познакомься, это наша гостья Настя. У неё беда, послушай её, может, вместе придумаете, как помочь, сказала я.
Он взглянул на девушку, и её глаза, большие, блестящие, словно у оленя, их длинные ресницы подчёркивали печаль, а золотистые волосы, собранные в хвост, выглядели печально.
Не выпускайте меня, прошу! прошептала она.
Григорий, услышав её историю, был потрясён. Он не знал, как помочь, но чувствовал, что не оставит её в беде. Он сказал:
Останься у нас пока. Я съезжу в город, куплю тебе одежду и всё необходимое, а потом через свои связи разузнаю, кто этот Саша и верну твои вещи. Договорились?
Это опасно! Я виновата! Простите, что втянула вас в это! ответила она.
Не переживай! Помогать людям моя работа, уверенно сказал я.
Через коллег я выяснил, что Саша настоящий мажор, сын известного бизнесмена Олега Малявина. Его дело подозревается в нелегальных связях, в том числе с наркотиками, но доказательств мало. Я решил пойти к нему лично.
Подъехав к коттеджу, я постучал. Открыл ухоженный молодой человек и спросил:
Что вам нужно?
Я ваш участковый, Григорий, хочу поговорить, сказал я.
Он отмахнулся:
Быстро, гости ждут!
Я произнёс твёрдо:
Вы удерживали Анастасию Кожевникову, отняли её документы и вещи. Верните их. Она в страхе и не хочет к вам возвращаться!
Саша вспыльчиво крикнул:
Стерво! Я её уже не нужен, а ребёнок возьму! Что ей будет?
Я, не выдержав его наглости, воскликнул:
Это незаконно! Вы не имеете права отнимать ребёнёну мать без её согласия!
Он лишь усмехнулся:
Моё отца контролирует весь район!
Я, не сдаваясь, сказал:
У меня есть компромат на вашего отца. Если вы не прекратите преследование Анастасии, я открою всё.
Серьёзно посмотрев на меня, бизнесмен, отец Саши, вскочил с кресла, задумчиво поразмыслил и произнёс:
Я вас услышал. Всё будет улажено, документы и вещи будут возвращены. Если подтвердится, что ребёнок мой, помогу.
Я с облегчением выдохнул и бросил:
Спасибо.
Быстро вернувшись домой, я увидел, как Настя лепит пироги, её нос в муке, а волосы весело торчат из косички. Внутри меня проснулся океан нежности.
Настя, радуйся! Ты свободна. Завтра можешь переехать к себе, ничего не бойся, сказал я.
Она бросилась в объятия, всхлипнув:
Спасибо, Гришка, я думала, что погибну!
Антонина, слыша это, возразила:
Как ты можешь переехать? У неё нет ни работы, ни средств!
Давайте попробуем найти её родственников, предложил я.
Мы нашли старую нянечку из детского дома, узнали, что бабушка Насти звали Варвара, и постепенно раскрывали семейные тайны.
Оказалось, что Антонина была сестрой Варвары, а варварка умерла, сбитая автомобилем после того, как её жизнь была наказана судьбой.
Мы, кажется, родственники, прошептала Антонина, глядя на меня.
Я, слегка опершись на стену, тихо сказал:
Значит, мы двоюродные?
Настя, обняв меня, тихо произнесла:
Да.
Жизнь постепенно возвращалась в привычный ритм. Настя родила здорового мальчика, назвала его Семён, переехала в собственную квартиру, а по выходным мы с сыном часто навещали тётку Антонину, которая радостно кормила и колыбельнула малыша.
Но я, Григорий, изменился: стал худым, молчаливым, часто пил, боялся даже взглянуть на Настю. Моё сердце горело, но я не мог её любить открыто. Настя, в свою очередь, краснела и отводила взгляд, понимая, что чувства взаимны, но обстоятельства их ставят на путь боли.
Антонина, наблюдая за нами, молилась:
Господи, дай сил раскрыть правду, не могу больше молчать!
В один из дней, когда Настя пришла к нам, я положил её ребёнка спать на веранде, позвал Гришу и Настю, открыл старую шкатулку и начал рассказывать:
Сынок, я всю жизнь скрывала правду. Не могла сказать, что тебя взяла в приём, когда ты был маленьким, потому что боялась, что ты отвернёшься.
Григорий упал на колени, обнял меня и прошептал:
Спасибо, мама, ты для меня самая родная!
Настя, стоя в шоке, не могла подобрать слов.
Я подошёл к ней и, с надеждой в глазах, сказал:
Настя, я влюблён в тебя с первого взгляда. Хотел бы я, чтобы ты вышла за меня замуж, я буду верным мужем, а Сёмён вырастет как мой родной сын.
Она, слегка дрожа, ответила:
Я согласна.
Так в наших жизнях наступило новое, светлое будущее. Мы будем вместе, несмотря на все прошлые ужасы.
