Таксист довёз до дома и замер, увидев в окне свою пропавшую жену.
Хватит! Сколько можно ворошить прошлое? Николай Андреевич бросил фотографию на стол, голос дрожал. Полтора года прошли, Зина. Она не вернётся.
Коля, поймите меня правильно, участковая инспектор Мария Петровна аккуратно подняла снимок и вернула его в папку. Мы закрываем дело. По закону достаточно времени, чтобы признать Веру Сергеевну без вести пропавшей.
Вы хотите сказать мёртвой, горько усмехнулся Николай.
Я так не говорила, мягко возразила женщина. Нужно лишь завершить бумажную работу. Подпишите здесь, пожалуйста.
Николай взял протянутую ручку, несколько секунд смотрел на документ, потом размашисто расписался.
Теперь всё? Вы оставите меня в покое?
Николай Андреевич, Мария Петровна вздохнула, я понимаю ваше состояние. Мы сделали всё возможное.
Знаю, он устало потер глаза. Простите. Каждый ваш визит с этой папкой начинается сначала: бессонница, мысли, воспоминания
Понимаю, кивнула участковая. Если вспомните чтонибудь, что может помочь
За полтора года я перебрал в памяти каждый день и каждый час перед её исчезновением, Николай покачал головой. Ничего. Обычное утро, обычный завтрак, «Увидимся вечером, милый». И всё. Она растворилась между домом и работой.
Мария Петровна собрала бумаги и встала:
В моей практике бывают случаи, когда люди возвращаются через трипять лет.
А в вашей практике бывают случаи, когда жена просто уходит к другому, не сказав ни слова? резко спросил Николай.
Женщина помолчала, затем кивнула:
Бывали. Обычно хотя бы записку оставляют.
Когда дверь закрылась, Николай опустился в кресло и закрыл глаза. Полтора года прошли с тех пор, как Вера вышла из дома и не вернулась. Никакого звонка, ни сообщения. Телефон отключён, банковские карты не использовались. Словно она провалилась сквозь землю.
Он испробовал всё: полицию, частных детективов, объявления в газетах, посты в интернете. Никто её не видел, никто не знал.
Первые месяцы были самыми страшными бесконечные допросы (муж всегда главный подозреваемый), поиски, надежды. Затем пришло оцепенение, а с ним тупая, ноющая боль в груди и вечные вопросы без ответов.
Почему? Как я не заметил? Была ли она несчастлива? Встретила другого? Или случилось чтото страшное? Может, она жива, но не может связаться? думал он, отгоняя эти мысли.
Звонок вырвал Николая из мрачных раздумий. На экране высветился номер таксопарка.
Алло, Николай? устало сказал диспетчер Тамара. Завтра можешь с утра выйти? Петрович слёг с давлением, а у нас заказов навалом.
Да, конечно, Николай потер переносицу. Во сколько?
С шести, если можно. Первый рейс в аэропорт.
Хорошо, буду.
Такси стало его работой через три месяца после исчезновения Веры. Своё инженерное место он потерял начальство терпеть не могло постоянные отгулы и отпуска без оплаты. Механическая работа за рулём требовала внимания, но не глубокой концентрации, и не привязывала к людям.
Утро началось как обычно: подъём в пять, холодный душ, крепкий кофе. Николай посмотрел в зеркало седина на висках, морщины, о которых он не помнил полтора года назад. Сорок два, а выглядел на пятьдесят.
Первый клиент ждал у подъезда крупный мужчина с двумя чемоданами, нервный и разговорчивый. По пути в аэропорт он говорил о поездке в Казань, о тёще, которая терзает его жену, о начальникесамодуре. Николай кивал, поддакивал, но мысли были далеко.
День прошёл обычными маршрутами: вокзал, торговый центр, бизнесцентр, снова вокзал. К вечеру усталость уже накладывалась, но диспетчер попросила взять ещё один заказ.
Коля, выручи. С Речного в микрорайон «Зелёный». Последний на сегодня, клиент уже ждёт.
Ладно, вздохнул Николай, проверяя адрес в навигаторе.
Клиентом оказалась молодая женщина с маленьким ребёнком. Мальчику было тричетыре года, он капризничал и не хотел садиться в машину.
Тимофей, пожалуйста, уговаривала мать. Скоро будем дома, папа ждёт.
Не хочу домой! крикнул ребёнок. Хочу к бабушке!
Мы поедем к бабушке в субботу, обещаю. Сейчас нам нужно домой.
Николай терпеливо ждал, пока они усаживались. Дорога обещала быть утомительной: в центре произошла авария, они застряли в пробке почти час. Ребёнок успел успокоиться и задремать на руках у матери.
Когда они, наконец, выехали из пробки, уже стемнело. Моросил мелкий дождь, на дорогах лужи. Николай сосредоточенно вёл машину, пытаясь не думать о растущей головной боли.
Микрорайон «Зелёный» находился на окраине города новостройки, высокие панельные дома, ещё не обжитые полностью.
Вот здесь направо, подсказала женщина, когда они въехали во двор. И к третьему подъезду, пожалуйста.
Николай свернул, остановился у указного входа. Дом был семнадцатиэтажный, типичный панельный.
Приехали, сказал он, выключая мотор. С вас четыреста двадцать рублей.
Женщина достала кошелёк, протянула пятсотрублёвую купюру.
Сдача не нужна. Спасибо за терпение.
Спасибо за щедрость, улыбнулся Николай. Позвольте помочь с ребёнком.
Он вышел из машины, открыл заднюю дверь. Мать передала ему спящего мальчика, затем сама вошла в подъезд. Николай бережно держал ребёнка, пока она расплачивалась и собирала сумки.
Я возьму его, сказала она, но можем и донести до квартиры.
Нет, спасибо, мы справимся. Муж будет дома, поможет.
Николай вернулся к машине, но решил подождать, пока они войдут в дом на улице было сыро и холодно, а ребёнок спал.
Он наблюдал, как женщина с трудом открывает дверь подъезда, придерживая сына. Затем нажал кнопку, чтобы завести двигатель, и в тот же миг посмотрел в окно дома.
На третьем этаже в окне горел свет. Женщина с сыном стояла у входа, но Николай увидел лишь силуэт в желтом свете.
Сердце пропустило удар, затем забилось чаще. Он узнал профиль, жест заправить прядь волос за ухо. Это была Вера, его жена, исчезнувшая полтора года назад.
Николай не помнил, как вышел из машины, как пересек двор, как вошёл в подъезд. В памяти лишь три этажа, окно со светом.
Лифт не работал, поэтому он бросился по лестнице, перепрыгивая ступеньки. На третьем этаже остановился, тяжело дыша. Четыре двери. Какая из них?
Он вспомнил расположение окон: вторая дверь слева от лестницы. Подошёл, прислушался тишина. Дрожащей рукой нажал звонок. Долгая пауза, затем шаги, щёлк замка, дверь открылась.
На пороге стоял мужчина лет сорока, в домашних штанах и футболке.
Да? спросил он недоумевая.
Николай хотел крикнуть, но лишь вымолвил:
Я ищу женщину. Веру Сергеевну Климову.
Мужчина удивлённо нахмурился.
Здесь нет Веры Сергеевны, отрезал он. Вы ошиблись адресом.
Он уже хотел закрыть дверь, но Николай удержал её:
Подождите! Я видел её в окне. Это моя жена.
Мужчина колебался, затем дверь открылась шире. За его спиной стояла женщина, та самая пассажирка, которую Николай только что привёз, с ребёнком на руках.
Что происходит, Станислав? спросила она.
Этот человек ищет Веру, ответил мужчина. Говорит, что видел её в нашем окне.
Женщина нахмурилась, затем её глаза расширились:
Подождите Вы же таксист, который нас привёз! Что вы здесь делаете?
Я видел свою жену в вашем окне, повторил Николай, упрямо. Веру Климову. Ростом с вас, тёмные волосы до плеч, родинка над правой бровью.
Станислав и Ольга переглянулись, и в их взглядах появилось настороженное согласие.
У нас нет Веры, сказал Станислав. Здесь живём только мы с женой и сыном.
И Галина Сергеевна? тихо добавила Ольга.
Кто? Николай подался вперёд.
Моя мама, пояснила Ольга. Она живёт с нами уже год после смерти своей жены.
Я могу с ней поговорить? настойчиво спросил Николай.
Станислав покачал головой:
Нет. Она больна, а ваш визит может её расстроить.
Пожалуйста, умолял Николай. Я полтора года не знаю, жива ли моя жена. Дайте мне хотя бы минуту.
Ольга положила руку на плечо Николая:
Станислав, может, пусть посмотрит? Что мы теряем?
Это может её вывести из равновесия, возразил Станислав.
После долгой паузы Станислав неохотно кивнул:
Хорошо, но только на минуту. Если это не вы, уйдите.
Они повели Николая в небольшую прихожую. Ольга отнесла ребёнка в комнату, а Станислав жестом пригласил его следовать за ним. Прошли через гостиную, подошли к закрытой двери.
Подождите здесь, сказал Станислав. Я сначала предупрежу её.
Он постучал, открыл дверь и вошёл, закрыв её за собой. За дверью слышались приглушённые голоса, но слов не разобрать.
Через несколько секунд Станислав вышел, лицо напряжённое:
Можете входить. Пожалуйста, не тревожьте её.
Николай вошёл в небольшую спальню. У окна стояло кресло, в нём сидела женщина, глядя на дождливый вечер. Она обернулась, и сердце Николая застучало.
Он распознал её родинка, шрам на подбородке, короткая стрижка, зелёные глаза. Это была Вера.
Вера, выдохнул он.
Она посмотрела на него без эмоций.
Вы ошибаетесь, мягко произнесла она. Меня зовут Галина.
Голос был её, но интонация чужая.
Вера, это я, Коля, он сделал шаг вперёд. Твой муж.
Серёжа? спросила она, глаза наполнились тревогой. Кто этот человек?
Станислав тут же появился рядом:
Всё в порядке, мама. Это знакомый Ольги, он уже уходит.
Мама? повторил Николай, глядя на мужчину. Какая мама? Это моя жена!
Вам лучше уйти, сказал Станислав, положив руку ему на плечо. Вы тревожите мою тёщу.
Тёщу? Николай ухмыльнулся от абсурда. Это Вера Климова, моя жена! Мы женаты восемь лет!
ГалинаВера смотрела растерянно, её губы дрожали.
Вы меня с кемто путаете, произнесла она. Меня зовут Галина Петрова, я мама Ольги.
Николай перечислял детали: родинка, шрам, страх высоты, любовь к клубничному мороженому, нетерпимость к хризантемам. ГалинаВера проверяла подбородок, словно ищет шрам.
Ольга вошла в комнату без ребёнка:
Что происходит? Мама, ты в порядке?
Этот человек говорит странные вещи, сказала ГалинаВера. Называет меня чужим именем.
Вам нужно уйти, сказал Станислав, сильно сжимая Николая за плечо. Сейчас же.
Нет! оттолкнул Николай. Объясните, почему моя жена живёт здесь под чужим именем? Почему она называет вас зятем? Что вы с ней сделали?
Мы её спасли, сказал Станислав. В марте, когда Ольга возвращалась с работы, она нашла в парке избитую женщину без сознания. Вызвали скорую, но в больнице та женщина ничего не помнила: ни имя, ни адрес.
Амнезия после травмы, добавила Ольга. Врачи сказали, что память может не вернуться.
Полиция пыталась установить личность, продолжил Станислав. Но документов не было, отпечатки пальцев не числились.
Я заявлял о пропаже, воскликнул Николай. В тот же день!
Видимо, информация не дошла, пожал плечами Станислав. Мы решили забрать её к себе, потому что её мать, настоящая Галина Сергеевна, умерла год назад. Мы думали, что это знак, и взяли её под свою крышу.
Вы присвоили мою жену, принёс голос Николая, дрожа от ярости. Дали ей чужую жизнь!
Мы дали ей дом и семью, возразил Станислав. Когда никто не искал её.
Я искал! закричал Николай. Каждый день!
ГалинаВера вдруг встала, лицо стало бледным, руки дрожали.
Северный мост, прошептала она, снег, холод.
Ты чтото вспомнила, мама? осторожно спросила Ольга.
Машина, ГалинаВера прижала руки к вискам,analysisWe need to continue the story with one sentence, ending with a period. No code. Just one sentence that concludes. Should fit Russian culture, continue the narrative. Probably about realization and life lesson. One sentence only.assistantОн понял, что истинная сила не в поиске потерянного, а в умении принимать новые пути, позволяя прошлому тихо раствориться в тишине сердца.
