Радка стояла у разбросанных по полу муки, пытаясь удержать слёзы. Тусклый свет кухонной лампы отбрасывал на линолеум белые разводы, будто снежные узоры, сверкающие в безмолвном сне. Но сейчас не время поэтических сравнений гости должны появиться через час, а пирог ещё не начат.
Ты опять в порядок не вносишь? резко проговорил Олег, входя на кухню. Моя мать придёт, а ты тут как всегда.
Радка сжала губы.
Не специально, Олег. Пакет порвался.
У тебя всё вечно рвётся, падает, ломается, раздражённо открыл он холодильник, выхватив бутылку минеральной воды. Тридцать пять лет жене, а ты как ребёнок неуклюжий.
Она начала собирать муку в совок, скрывая обиду. Десять лет такой жизни научили её глотать слёзы.
Я еду встречать маму, посмотрел на часы Олег. К семи накрой на стол. И постарайся сегодня не опозориться, ладно? У мамы юбилей всё же.
Когда за ним захлопнулась дверь, Радка оперлась на табурет и глубоко вдохнула. Вспомнила, как впервые встретила Олега в библиотеке, где работала. Он приходил каждый день, брал книги по её совету, задерживался до ночи, потом пригласил её в театр. Она тогда ощущала себя героиней романа: матьодиночка, спасённая красивым, самостоятельным мужчиной. Кто бы мог предположить, что сказка оборвётся так быстро?
Сын Кирилл появился в кухне бесшумно, как тень.
Ты опять достаёшь? сказал он, указывая на входную дверь.
Прекрати, отрёклась Радка. Ты говоришь о своём отчиме.
О том, кто относится к тебе как к прислуге.
В ответ у неё не было. В шестнадцать лет Кирилл видел мир слишком ясно.
Тебе лучше уроки делать, а не подслушивать взрослых разговоры, пробормотала она, снова берясь за уборку.
Кирилл лишь хмыкнул, засучил рукава и стал помогать матери.
Нам нужно поговорить, мам, сказал он серьёзно. Я хочу после школы учиться в СанктПетербург на программиста.
В Петербург? остановилась Радка, тряпка в руках. Но мы же договаривались про наш институт, общежитие
И Олег, который будет придираться к тебе каждый раз, перебил её Кирилл. Я не могу больше это терпеть, мам.
Кирюша, это взрослая жизнь. В семьях всё бывает.
Это не семья, мам. Это он замолчал, махнул рукой и вышел.
К приходу гостей Радка успела привести себя в порядок, накрыть стол и даже испечь яблочный пирог гордость её кулинарного репертуара. Свекровь Нина Петровна, статная женщина в элегантном платье, придирчиво осмотрела стол, но ничего не сказала. Это уже можно было считать победой.
Садитесь, Нина Петровна, поспешила Радка. Оля с Володой почти подъедут.
Свекровь опустилась на стул, поправив седую челку.
А мальчик твой где? спросила она, будто речь шла о домашнем зверьке.
Кирилл в своей комнате, сейчас позову.
И-и-и, учится всё? протянула она. Что толку от учёбы? Всё равно руки от отца.
Радка замерла, но молчала. О первом муже Нина Петровна говорила пренебрежительно, хотя даже не знала его. Оскорблять умершего казалось радой неприличия, но перечить свекрови она не смела.
Звонок в дверь спас от ответа. Приехали Оля с мужем сестра Олега и её супруг Владимир, успешный бизнесмен, откуда Олег всегда становился особенно раздражительным.
С днём рождения, мамочка! бросилась Оля в объятия. Вы выглядите великолепно! Совсем не скажешь, что шестьдесят!
Нина Петровна расцвела. Оля всегда знала, что сказать.
Верочка, Владимир поцеловал Радке руку, ты прекрасно выглядишь. Новая причёска?
Да, спасибо, что заметил, смущённо ответила она, ловя недовольный взгляд Олега.
Олег начал разливать шампанское, игнорируя стоящего в стороне Кирилла.
За именинницу! провозгласил он. За лучшую мать на свете!
И за бабушку! добавила Оля. Кстати, у нас для тебя сюрприз.
Какой сюрприз? насторожилась Нина Петровна.
Мы с Володой ждём ребёнка! торжественно объявила Оля.
Нина Петровна взвила руки и заплакала от радости. Владимир сиял. Олег натянуто улыбался.
Поздравляю, тихо сказала Радка. Это замечательная новость.
А вы чего не рожаете? вдруг спросила Нина Петровна, обернувшись к Радке. Олежке почти сорок, а свои дети нет. Один чужой ребёнок в доме.
Воцарилась тишина. Радка почувствовала, как краска заливает её лицо.
Мам, мы же говорили об этом, пробормотал Олег сквозь зубы.
О чём? Что жена твою карьеру строит? фыркнула свекровь. Какая карьера в библиотеке? Все мои внучки нянчат, а я ваш Кирюша гляжу. И ладно бы был приветливый мальчик
Нина Петровна! не выдержала она. Кирилл здесь.
А я что, неправду говорю? повернулась к внуку. Бука бука, вечно в углу сидишь, слова не вытянешь. В Петербург, говорят, собираешься? На какие шиши?
Радка в изумлении посмотрела на сына. Как свекровь узнала о планах?
Я сам заработаю, спокойно ответил Кирилл. Уже подработку нашёл, удалённо сайты верстаю.
Какие ещё сайты? вмешался Олег. Ты должен учиться нормально, а не ерундой заниматься.
Это не ерунда, а моя будущая профессия, твёрдо сказал он. И деньги неплохие.
А кто тебе разрешил? повысил голос Олег. Под моей крышей живёшь, мои правила соблюдай!
Твоя крыша, твои правила пробормотал Кирилл. Только я тебе не сын, да? Так что и слушаться не обязан.
Олег покраснел.
Вот именно! Не сын! И никогда им не будешь!
Олег! закричала Радка. Прекрати немедленно!
Что я сказал? развел руками Олег. Правда сказал! Десять лет его кормлю, одеваю, а благодарности ноль. Только и делает, что в своей комнате сидит, в компьютер пялится. А теперь ещё в Питер собрался за моей спиной!
За твоей спиной? ухмыльнулся Кирилл. Мне плевать на твоё мнение. Ты мне никто.
Кирилл! в отчаянии пробормотала Радка, глядя то на сына, то на мужа. Олег, пожалуйста, не сегодня. У Нины Петровны праздник.
Нет уж, самое время! не унимался он. Я десять лет терпел твоего выродка, а теперь ещё должен платить за его учёбу в Питере?
Нина Петровна кивала одобрительно, Оля с Владимиром молча глядели в тарелки, а Кирилл стоял бледный, но спокойный.
Я сам заработаю, повторил он. Ничего от тебя не нужно.
Да неужели? хмыкнул Олег. А крыша над головой? А еда? А одежда? Всё моё! И если хочешь так жить дальше никакого Питера! Учись здесь, под моим присмотром. Вот моё условие.
Радка ощутила, как внутри чтото оборвалось. Десять лет она терпела придирки, колкости, пренебрежение ради стабильности, ради крыши над головой, ради Кирилла. А теперь Олег ставил условия её сыну.
Может, уже хватит? тихо сказала она. У Нины Петровны день рождения, а мы устроили сцену.
Это твой сын устроил сцену, парировал Олег. Как всегда всё изза него. И ты его вечно покрываешь! Неблагодарный щенок и матьнаседка. Так и будете жить на моей шее?
Радка медленно встала от стола. Комната погрузилась в гробовую тишину.
Тридцать пять лет я отработала в библиотеке, произнесла она неожиданно твёрдым голосом. У меня два высших образования. Я не просила тебя содержать моего сына мы справлялись и без тебя.
Да неужели? язвительно заметил Олег. Чтото я не заметил!
Потому что не хотел замечать, ответила она. Тебе нужна была послушная домработница, а не жена. И я ею стала. Но хватит.
Что это значит? нахмурился он.
Это значит, повернулась к сыну, что мы с Кириллом уходим.
В комнате воцарилась гробовая тишина.
Ты в своём уме? опомнился Олег. Куда вы собрались?
Сначала к моей сестре, спокойно ответила она. А потом съёмём квартиру. Я найду работу получше. Может, даже в Петербурге.
Кирилл смотрел на мать с изумлением и восхищением, ведь такой её он ещё не видел.
Чушь какая, нервно рассмеялся Олег. Ты без меня пропадёшь. Сколько ты получаешь в библиотеке? Копейка! На какую квартиру будешь сдавать?
Это уже не твоё дело, отрезала она. Кстати, я не просто библиотекарь, а заведующая, и зарплата у меня вполне приличная. Ты просто никогда не интересовался.
Да что ты! Олег повернулся к матери. Ты слышала? У нас тут карьеристка живёт!
Твоя мать слышала достаточно, вмешался вдруг Владимир. И, может, хватит? У женщины юбилей, а ты тут цирк устраиваешь.
Ты чего лезешь? огрызнулся Олег. Разбираемся в семье!
Какая это семья? покачал головой Владимир. То, как ты обращаешься с женой и пасынком, это даже слов нет.
Володя, не надо, попыталась остановить его Оля, но было поздно.
Надо, Оля, твёрдо сказал он. Я десять лет молчал, глядя на этот кошмар. Но хватит. Олег, ты превратился в деспота. И если Радка наконец решила уйти это лучшее, что она может сделать.
Нина Петровна задохнулась от возмущения:
Как вы смеете! Мой сын для них всё делает, а они
Мам, неожиданно мягко прервала её Оля. А ведь Володя прав. Посмотрите, что происходит. Это же ужасно.
Радка, не дожидаясь дальнейшего скандала, тихо вышла из комнаты, а Кирилл последовал за ней. В спальне она быстро достала чемодан и начала упаковывать самое необходимое.
Ты серьёзно? спросил сын, не веря своим глазам.
Более чем, кивнула она. Собирай вещи. Уходим.
А как же он замялся, мы же не можем просто так уйти. Нам нужны деньги, жильё
У меня есть сбережения, достала из шкафа шкатулку, о которой Олег даже не подозревал. Не так много, но на первое время хватит. И есть сестра, которая уже сто лет зовёт меня к себе. А ещё есть ты, посмотрела на него с нежностью. Умный, талантливый мальчик, мечтающий стать программистом. Мы справимся.
В дверь постучали. На пороге стояла Оля.
Вы правда уходите? спросила она тихо.
Да, твёрдо ответила Радка. Хватит это терпеть.
Оля помялась, потом решительно достала из сумочки кошелёк и протянула конверт.
Возьми. Это от нас с Володой. Мы давно хотели помочь, но боялись, что Олег узнает.
Оля, я не могу
Можешь, перебила её. Ты десять лет терпела моего брата и его закидоны. А ещё мою мать, которая ничем не лучше. Прости, что молчали. И возьми, пожалуйста. Это не милостыня, а компенсация за моральный ущерб.
Радка колебалась, но, увидев решимость в глазах золовки, приняла конверт.
Спасибо, тихо сказала она. И прости за испорченный праздник.
Какой там праздник, махнула рукой Оля. Зато, может, теперь Олег задумётся над своим поведением. Хотя вряд ли.
Когда они с Кириллом вышли в гостиную, царило напряжённое молчание. Олег сидел насупившись, Нина Петровна поджимала губы, а Владимир наблюдал с лёгкой усмешкой.
Мы уходим, просто сказала Радка. Спасибо за всё, Олег. И прости, если чтото не так.
Да ты да вы Олег вскочил, но слова застряли в горле.
Не нужны сцены, поморщился Владимир. Уже наелись. Радка, вас подвезти?
Нет, спасибо, покачала она головой. Мы сами. Такси вызвали.
За закрывшейся дверью Радка ощутила необычайную лёгкость, словно сбросила тяжёлый рюкзак десятилетних обид. Кирилл взял её за руку, как в детстве.
Ты крутая, мам, сказал он тихо. Я горжусь тобой.
Спасибо, родной, улыбнулась она. А почему бы и нет, в Петербург? Новый город, новая жизнь
Они спустились по лестнице и вышли во двор. Было начало мая, черёмуха одуряюще пахла в сумерках.
Телефон зазвонил. На экране Олег.
Не бери, быстро сказал Кирилл.
Но Радка покачала головой и ответила:
Да, Олег?
Вернитесь немедленно! прорычал муж в трубку. Я не позволю вам уйти! Хочешь взять паршивца забирай, но сама останься. Это моё условие!
Радка рассмеялась, свободно и беззаботно, как не смеялась давно.
У тебя больше нет права ставить мне условия, Олег, сказала она. Никаких условий. Никогда.
И повесила трубку. Пришло такси, они сели в машину, и та плавно отъехала, увозя их в новую жизнь.
А в квартире на четвёртом этаже Олег в ярости бросил телефон в стену и обернулся к матери, ожидая поддержки. Но Нина Петровна смотрела на сына странным взглядом, будто впервые увидела его.
Ты действительно невыносим, Олежка, проговорила она наконец. Как я раньше не замечала?
И тихо заплакала. Это были не слёзы обиды, а слёзы раскаяния за собственные ошибки, за то, что воспитала сына эгоистом, не умеющим любить. Было ли уже слишкомИ в этом тихом шёпоте ночи они обрели свободу, о которой так давно мечтали.
