Шаг навстречу
Злата проснулась рано, когда в спальне ещё дрожал тусклый серый свет. На кухне она включила чайник и выглянула во двор: на клене у подъезда первые листья уже окрасились в жёлтые пятна, над асфальтом висела сизая дымка.
Полгода назад, за вечерним чаем, они с Сергеем решились стать приёмной семьёй. Среди нескольких анкет их зацепил высокий подросток с насторожёнными синими глазами. «Малышей разбирают быстрее, а ему пятнадцать шансов почти нет», тогда сказал Сергей. Медкомиссии, собеседования, курс в школе приёмных родителей заняли месяцы, и каждая инстанция повторяла: «Чудес не ждите, помощь будет, но трудностей хватит».
Сергею сорок восемь. Он работает инженером в локомотивном депо посменно. Злата методист в колледже неподалёку. К шести вечера она обычно свободна. Жили они размеренно: работа, воскресные походы, кино по акции. Именно эта упорядоченная жизнь и показалась вдруг зыбкой. «Сейчас или никогда», произнёс Сергей, подписывая последнюю справку.
В конце августа супруги приехали в детский дом в Подмосковье. В комнате для приёма пахло дезраствором и остывшей кашей. Парень сидел на подоконнике, раскачивал ногу в потёртом кроссовке и отвечал односложно. На шутку про кассетные плееры он лишь пожал плечами. На обратном пути Сергей сжал Златыну ладонь слов не нашлось.
Дома для Данилы подготовили отдельную комнату: стены перекрасили в сероголубой, поставили письменный стол, новую кровать и маленькую колонку подарок «для музыки». На стол легли чистый блокнот и ручка.
Водитель детдомовского «пазика» подъехал к их подъезду ближе к полудню. Он вынес два пакета и потертый рюкзак. Данила прошёл в коридор без вопросов, поставил пакеты у стены и прижал к груди рюкзак. «Это теперь твоё», тихо сказала Злата. Он кивнул, слов у него не нашлось.
За обедом суп и куриные котлеты парень ел быстро, не глядя в глаза. Сергей рассказал о школе, куда уже оформлен перевод, Злата о региональном пособии: «Это твои деньги, тратить будем вместе». В ответ прозвучало лишь глухое: «Можно без линейки первого сентября?» «Нужно», мягко ответила она.
Дожди раннего сентября принесли сырость. Через неделю начались трения. Данила стал возвращаться поздно: «Гулял с пацанами». Однажды забыл ключ, и Злате пришлось ждать у двери, пропустив педсовет. Сергей предлагал собрать компьютер для школьного кружка, но подросток упирался в экран телефона.
Ночью перед выходными исчезла коробка конфет. Злата осторожно спросила, что случилось. «Купите новую», бросил Данила и ушёл в комнату, громко щёлкнув замком. Сергей сердито напомнил о взаимном уважении, но слова отскочили в пустоту.
В школе дела шли хуже. Классный руководитель почти ежедневно звонил Злате: опоздания, споры на уроках. Дневник Данила прятал под матрасом и отвечал, что «не обязан слушать тупые правила». Строки в официальных бумагах о приёмной опеке мало помогали, когда за дверью сидел усталый подросток в наушниках.
К середине сентября в квартире стало прохладно. Батареи обещали включить после пятнадцатого. Сергей ставил чайник, Злата куталась в старый свитер, Данила сидел за закрытой дверью под настольной лампой. Всем троим было холодно поразному.
В субботу на рассвете Злату разбудил глухой стук. В комнате Данилы лежал раскрытый рюкзак, вещи валялись кругом. Парень, босиком, копался в боковом кармане. «Зарядку ищу», сказал он, не встречаясь взглядом. Спустя час Злата обнаружила пропажу двух тысяч рублей из кошелька на полке.
Супруги позвали Данилу на разговор. «Деньги видел?» спросил Сергей. «Нет». Злата попыталась смягчить: «Если взял скажи, вместе разберёмся». Парень молчал, руки скрестил на груди. Тогда Сергей произнёс жёстко: «В нашем доме чужого не берут». «Это не мой дом! Вы играете в доброту, а потом всё равно сдадите!» взорвался Данила.
Он рванул к двери и выбежал на лестничную площадку. Сергей догнал его, сжал рукав. Из приоткрытого окна дул холод. «Верни деньги и поговорим», сказал он. «Не брал». Парень дёрнулся, из кармана выскользнули купюры. Сергей отступил, осознав свою грубость, а Злата, стоявшая в дверях, почувствовала колкий сквозняк и страх невозвратимости.
Данила поднял деньги и протянул её. Губы дрожали. «Всё равно не поверите», шепнул он. В эту секунду Злата решила, что разговор состоится немедленно. Она жестом пригласила обоих внутрь.
Сквозняк стих, когда дверь закрылась. Злата, всё ещё сжимая купюры, прошла на кухню и положила их на край стола. «Садитесь», попросила она. Сергей и Данила опустились на табуреты, напряжение висело в воздухе, но теперь они разделяли его втроём.
Злата налила горячий чай. Тёплый пар поднялся над чашками и будто отметил границу новой сцены. «Мы здесь, потому что выбрали тебя осознанно», начала она, стараясь говорить ровно. «Ошибаемся все, но убегать не выход».
Сергей тихо кивнул. «Я боялся, что ты решишь: нам всё равно. На самом деле страшно потерять тебя ещё до того, как всё началось».
Данила отвёл взгляд, покрутил шнурок на рюкзаке и выдохнул: «Я хотел показать пацанам, что у меня есть деньги. Думал, тогда меня примут. Сейчас понимаю, что облажался».
Злата слышала в его голосе не наглость, а растерянность. Она протянула купюры: «Возьмём их за основу твоих карманных. Каждую трату будем обсуждать вместе. Согласен?» Подросток впервые прямо посмотрел ей в глаза и кивнул.
Они долго говорили: о школе, о том, что правила не капкан, а страховка; о том, что в опеке есть психолог, к которому можно сходить втроём. Сергей предложил начать с малого вместе составить расписание дел и один вечер в неделю проводить без телефонов. Данила не спорил, лишь спросил, можно ли иногда приглашать домой новых друзей. Ответ был коротким: «Да, но знакомимся заранее».
К вечеру ветер стих, во дворе лениво кружились редкие листья. Злата вышла на балкон и впервые ощутила тёплый поток от батарей тепло пришло раньше обещанного. Она улыбнулась и вернулась на кухню, где Сергей записывал расходы, а Данила помечал ручкой в блокноте: «Выходные поездка на дачу».
В воскресенье они втроём выбрались за город. Прохладный воздух пах хвойной подстилкой, по шоссе доносился гул машин. Сергей показывал Даниле, как чинить старый забор, Злата собирала на стол бутерброды. Ничего героического не произошло, но, когда они уезжали обратно, Злата заметила на заднем сиденье рюкзак подростка молния была аккуратно застёгнута.
Поздно вечером, уже дома, Данила положил ключи на общую полку в коридоре и негромко сказал: «Завтра приду из школы сразу. Надо же расписание выполнить». Эти простые слова прозвучали важнее любых обещаний. Злата почувствовала, как внутри раздвигается пространство для будущего, в котором ошибки можно исправлять вместе.
За окном свет фонаря выхватывал из темноты редкие жёлтые листья. Наступал конец сентября. Им предстояло ещё много разговоров, отчётов в школе и визитов к психологу, но первый шаг они сделали и сделали его сообща.
