Ты нам не родня, сказала свекровь и переложила мясо с тарелки невестки обратно в кастрюлю.
Катя замерла у плиты, держа в руках почти пустую тарелку. На ней оставался лишь соус от гуляша, который Марфа Семёновна только что готовила. Кусочки мяса один за другим исчезали в кастрюле, будто свекровь пересчитывала их поштучно.
Простите? переспросила Катя, не веря своим ушам.
Что тут непонятного? Марфа Семёновна вытерла руки об фартук и повернулась к невестке. Мы тебя в семью не принимали. Ты сама к нам прибилась.
На кухне стало так тихо, что слышно было, как на плите булькает суп. Катя поставила тарелку на стол и откинула прядь волос со лба. Руки дрожали.
Марфа Семёновна, я не понимаю. Мы же с Димой пять лет в браке! У нас дочь
И что с того? перебила свекровь. Машенька наша кровиночка, это да. А ты так и останешься чужой.
Дверь на кухню открылась, и вошёл Дмитрий. Волосы растрёпанные, рубашка расстёгнута видно, дремал на диване после работы.
Что здесь происходит? спросил он, оглядывая жену и мать. Почему кричите?
Мы не кричим, спокойно ответила Марфа Семёновна. Просто беседуем. Объясняю твоей жене, как вести себя в нашем доме.
Дмитрий нахмурился и посмотрел на Катю. Та стояла бледная, сжав губы.
Мама, что ты сказала?
Правду сказала. Что мясо не всем. Семья большая, а кусков мало.
Катя почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Вот и всё. Пять лет она думала, что стала частью семьи. Пять лет старалась угодить свекрови, терпела её колкости и придирки, надеялась, что со временем всё наладится.
Дима, я поеду домой, тихо сказала она мужу. К маме.
Какой ещё домой? возмутилась Марфа Семёновна. Твой дом теперь здесь. Или ты думаешь, что можешь приходить и уходить, когда вздумается?
Мам, хватит, Дмитрий шагнул к Кате. Что случилось?
Катя молчала. Как объяснить мужу, что его мать только что дала ей понять она здесь никто? Что даже тарелка гуляша для неё слишком много?
Я соберу Машу, сказала она вместо ответа. И отвезу её к маме на выходные.
Это зачем? встрепенулась свекровь. Бабушка рядом, зачем ребёнка куда-то таскать?
Бабушка считает, что её мать не родня, тихо ответила Катя. Может, и внучке найдётся где-то получше.
Она развернулась и вышла из кухни. Дмитрий схватил её за руку.
Кать, стой! Объясни толком, что произошло.
Катя обернулась. Муж смотрел на неё с недоумением, а свекровь стояла у плиты, делая вид, что помешивает суп.
Спроси у мамы, сказала Катя. Она тебе лучше расскажет.
В детской трёхлетняя Маша играла с куклами. Увидев маму, девочка радостно подбежала к ней.
Мамочка! Смотри, я Катю кормлю!
Молодец, дочка, Катя присела на корточки и обняла ребёнка. А сама есть хочешь?
Хочу! Бабуля сказала, что сегодня будет гуляш.
Будет, солнышко. Только мы с тобой поедем есть к бабушке Тане.
К твоей маме? обрадовалась Маша. Ура! А папа поедет?
Нет, папа останется дома.
Катя начала собирать детские вещи в сумку. Платья, колготки, игрушки всё, что понадобится на пару дней. Пока она складывала одежду, в комнату заглянул Дмитрий.
Кать, ну что за детский сад? Из-за какой-то ерунды уезжать.
Детский сад? Катя выпрямилась и посмотрела на мужа. Твоя мать сказала мне, что я не родня! Забрала у меня еду! Это ерунда?
Да мало ли что мать сказала! Ты же знаешь, она вспыльчивая. Завтра забудет.
А я не забуду, Дима! Не в первый раз ведь.
Да брось ты! Мать просто устала. На работе проблемы, вот и сорвалась.
Катя засмеялась, но смех вышел горьким.
Устала она. Пять лет устаёт?! И всё на мне срывает.
Ну, так не обращай внимания!
Не обращать внимания на то, что меня в собственном доме чужой называют? Дима, ты сам слышишь, что говоришь?
Дмитрий прошёлся по комнате, потирая затылок. Жест знакомый так он всегда делал, когда не знал, что сказать.
Кать, ну куда ты денешься? Мы же семья. У нас ребёнок.
Именно поэтому я и уезжаю. Не хочу, чтобы Маша слышала, как унижают её мать!
Кто тебя унижает? Мать высказала своё мнение.
Своё мнение? Катя перестала складывать вещи и смотрела на мужа. Дима, она отобрала у меня еду! Сказала, что я чужая! Это мнение?
Ну может, резко сказала. Но ты же понимаешь, мать всю жизнь одна тянула нашу семью. Отец рано ушёл, она нас с братом поднимала. Привыкла всё контролировать.
И что, теперь мне до конца жизни терпеть её контроль?
Дмитрий сел на край кровати и взял жену за руки.
Кать, давай не ссориться. Я поговорю с матерью, объясню.
Что ты объяснишь? Что я тоже человек? Что у меня есть чувства?
Ну да. Скажу, чтобы не грубила.
Катя покачала головой.
Дима, дело не в грубости. Дело в том, что твоя мать меня не принимает! И ты это знаешь.
Маме просто нужно время
Пять лет мало?! Сколько ещё ждать?
С кухни донёсся голос Марфы Семёновны:
Дима! Иди ужинать! Всё остынет!
Дмитрий поднялся.
Пошли, поужинаем нормально. Потом поговорим.
Нет, спасибо. У меня аппетит пропал.
Муж постоял, потом ушёл. Катя слышала, как он разговаривает с матерью на кухне, но слов разобрать не могла. Голоса то повышались, то стихали.
Она достала телефон и набрала номер матери.
Мам? Это я. Мы можем приехать к тебе на пару дней?
Конечно, дочка. А что случилось?
Потом расскажу. Мы сейчас выезжаем.
Хорошо. Я борщ сварила, как раз на всех хватит.
Катя невольно улыбнулась. Мама всегда говорила «на всех хватит». Никогда не считала куски, не делила порции.
Маша радовалась поездке к другой бабушке. Она болтала всю дорогу в автобусе, рассказывая о своих куклах и планах на завтра.
Мама, а почему папа не поехал с нами? спросила девочка, когда они уже подходили к дому.
Папа работает, солнышко. Он приедет к нам позже.
Мать встретила их на пороге с улыбкой. Татьяна Николаевна была полной противоположностью Марфе Семёновне мягкой, доброй, всегда готовой помочь.
Как я соскучилась! Она подхватила внучку на руки. Внученька моя! Как ты выросла!
Бабуля, а у тебя есть новые сказки?
Конечно, есть! Мы после ужина почитаем.
За столом Татьяна Николаевна налила борщ в большие тарелки, приговаривая:
Кушайте, кушайте побольше. Катя, ты совсем худая стала. Тебя что, не кормят?
Кормят, мам. Просто аппетита не было.
А теперь будет. Дома и стены помогают.
Дома. Катя огляделась уютная кухня с пёстрыми занавесками, старый буфет с фарфоровым сервизом, фотографии на стенах. Здесь её никто чужой не называл.
После ужина, когда Маша уснула, женщины сели пить чай на кухне.
Рассказывай, что случилось, сказала мать, наливая чай в кружки.
Катя рассказала про сегодняшний разговор на кухне, про мясо, про слова свекрови. Татьяна Николаевна слушала молча, лишь изредка качая головой.
И как Дима отреагировал?
Как всегда. Сказал, что мать устала, что не надо обращать внимания.
Понятно, мать помолчала, размешивая сахар в чае. А ты что чувствуешь?
Устала я, мам. Очень устала. Пять лет я старалась, а она меня так и не приняла. Всё найдёт, к чему придраться.
Приведи примеры.
Катя вздохнула.
Готовлю не так, убираю не там, с ребёнком неправильно обращаюсь. Когда Маша болела в прошлом месяце, она мне прямо сказала, что из меня вышла плохая мать.
А Дима что?
Дима молчит. Или говорит, что мать переживает за внучку.
Татьяна Николаевна поставила кружку на стол.
Дочка, а ты счастлива в этом браке?
Вопрос застал Катю врасплох. Она долго молчала, глядя в окно на вечерние огни.
Не знаю, мам. Раньше была. А теперь Чувствую себя чужой в собственной семье.
Почему ты раньше мне ничего не говорила?
Думала, само пройдёт. Что Марфа Семёновна привыкнет ко мне.
Похоже, не привыкла.
Они сидели молча, попивая чай. На улице начинал накрапывать дождь.
Мам, а ты когда за папу выходила, как тебя свекровь приняла?
Татьяна Николаевна улыбнулась.
Твоя бабушка Надя? Да она меня с первого дня дочкой называла. Говорила: «Теперь у меня две дочки». И правда, относилась ко мне лучше, чем к своей родной Любе.
А почему, как думаешь?
Потому что видела я её сына люблю. И он меня любит. А где в семье любовь, там места хватает всем.
Катя задумалась. А любит ли её Дмитрий? По-настоящему любит, или просто привык?
Телефон зазвонил. На экране имя мужа.
Катя, ты где? Голос Дмитрия звучал встревоженно.
У мамы. Я же сказала.
Когда домой вернётесь?
Не знаю. Может, в воскресенье.
Как это не знаешь? Завтра же тебе на работу.
С работы отпросилась. Сказала, что заболела.
Повисла пауза.
Катя, хватит дуться, приезжай домой. Поговорим нормально.
О чём говорить, Дима? О том, что твоя мать меня за человека не считает?
Да брось ты! Мать просто она такая. Ей нужно время.
Пять лет мало?
Катя, ну не усложняй. Семья же у нас одна.
У тебя семья одна. А у меня, выходит, её вообще нет.
Катя положила трубку. Мать молча протянула ей платок.
Поплачь, дочка. Легче станет.
Но слёз не было. Была только пустота внутри и странное облегчение. Будто с плеч свалился тяжёлый груз.
Утром Татьяна Николаевна пошла на рынок за продуктами. Катя осталась дома с дочкой.
Они играли в дочки-матери, читали книжки, лепили из пластилина. Маша была счастлива бабушка разрешала ей всё, что дома запрещала другая бабушка.
Мама, а почему мы не дома? спросила девочка за обедом.
Мы в гостях у бабушки Тани.
А долго мы тут будем?
Не знаю, солнышко.
А папа приедет?
Катя посмотрела на дочку. Такая маленькая, а уже чувствует, что что-то не так.
Папа работает. Но он нас любит.
И бабушка Марфа нас любит?
Из горла вырвался тяжёлый вздох.
Тебя любит. Ты же её внучка.
А тебя?
Катя не знала, что ответить. Как объяснить трёхлетнему ребёнку, что взрослые могут быть жестокими без причины?
Давай лучше в прятки поиграем? предложила она.
Маша захлопала в ладоши и побежала прятаться.
Вечером снова звонил Дмитрий.
Кать, мать прощения просит.
Правда?
Да. Она поняла, что неправильно вела себя.
И что она поняла?
Ну что нехорошо так говорить. Что ты член семьи.
Катя покачала головой, хотя муж её не видел.
Дима, она извиняется, потому что ты её заставил. А не потому, что сама поняла.
Да какая разница? Главное, что готова извиниться.
Разница большая. Значит, ситуация повторится.
Не повторится. Я с ней серьёзно поговорил.
И что сказал?
Дмитрий помолчал.
Сказал, что ты моя жена. И она должна тебя уважать.
Должна по приказу?
Катя, ну что ты цепляешься? Я же на твоей стороне!
Тогда почему пять лет молчал? Почему позволял ей меня унижать?
Я не позволял
Позволял, Дима! Своим молчанием позволял!
На заднем плане слышался голос Марфы Семёновны:
Скажи ей, что я суп сварила! Её любимый, с фрикадельками!
Катя закрыла глаза. Даже сейчас свекровь не могла просто извиниться. Обязательно нужно было подчеркнуть свою мнимую заботу.
Дима, я подумаю.
О чём думать? Приезжай завтра, и всё.
Всё не будет, тихо сказала Катя. Я больше так не могу.
Что значит не можешь?
Не могу жить в доме, где меня не уважают. Не могу воспитывать дочь в атмосфере постоянного напряжения.
Катя, ты о чём?
О том, что мне нужно время подумать. О нас, о нашем браке, о будущем.
Повисла тишина. Потом Дмитрий сказал:
Ты хочешь развестись?
Не знаю. Возможно.
Из-за матери?
Не из-за матери, Дима. Из-за тебя. Из-за того, что ты не встал на мою защиту. Ни разу за пять лет.
Катя положила трубку и выключила телефон. Руки дрожали, но на душе стало спокойнее.
Мать вернулась с рынка, нагруженная пакетами.
Помоги разобрать, попросила она. Мяса взяла побольше, котлет налепим, Маша любит.
Катя молча помогала раскладывать продукты. Мяса действительно было много на всех хватит с избытком.
Мам, а как ты думаешь, что важнее в семье?
Татьяна Николаевна задумалась.
Любовь, наверное. И уважение. Без этого семьи нет.
А если одного нет?
Тогда это не семья, а мука.
Катя кивнула. Мать всегда умела сказать главное простыми словами.
Вечером они смотрели мультики с Машей. Девочка сидела между мамой и бабушкой, уютно устроившись на диване. Было тепло и спокойно.
Мама, а мы завтра домой поедем? спросила Маша перед сном.
Может быть, ответила Катя. А тебе хочется?
Не очень. Тут лучше, бабуля добрая.
Дети чувствуют больше, чем кажется взрослым. Маша явно предпочитала атмосферу материнского дома.
Утром Катю разбудил звонок в дверь. На пороге стоял Дмитрий с букетом цветов.
Привет, сказал он неуверенно. Можно войти?
Татьяна Николаевна впустила зятя и пошла заваривать чай. Маша радостно бросилась к отцу.
Папочка! Ты приехал!
Конечно, приехал, принцесса. Скучал по тебе.
Дмитрий сел на диван рядом с женой.
Кать, я всю ночь думал. Ты права. Я должен был тебя защитить.
И что теперь?
Теперь всё будет по-другому. Обещаю.
Какие гарантии?
Дмитрий достал из кармана ключи.
Снял нам квартиру. На месяц пока. Попробуем пожить отдельно.
Катя удивлённо посмотрела на мужа.
Серьёзно?
Абсолютно. Мать была против, но я настоял. Сказал, что моя семья важнее её мнения.
А что она ответила?
Много чего наговорила. Но это уже не имеет значения.
Катя взяла ключи в руки. Маленькие, обычные, но они означали новую жизнь. Возможность строить отношения без постоянного вмешательства свекрови.
Дима, а если не получится жить отдельно? Если денег не хватит?
Получится. Я больше буду работать. Найду подработку.
Татьяна Николаевна вошла в комнату с подносом.
Чай готов. Дима, будешь есть?
Спасибо, Татьяна Николаевна. С удовольствием.
Мать накрыла на стол, расставила тарелки. Всем поровну, никого не выделяя и не обделяя.
Ну что, сказала она, садясь за стол, новоселье будем отмечать?
Катя посмотрела на мужа, потом на мать, потом на дочку, которая сосредоточенно намазывала масло на хлеб.
Будем, ответила она. Обязательно будем.
А завтра они поедут смотреть новую квартиру. Их собственную, хоть и съёмную, где никто не будет пересчитывать куски мяса и делить людей на своих и чужих.
Где каждому найдётся место за общим столом.
