Плохо. Очень плохо, горько и обидно.
Слёз нет плакать не могу.
За что? Почему он так поступил?
Семь лет, семь счастливых лет.
Вместе ходили, рука в руке, ни одного плохого слова, а тут… раз и ушёл.
Нет, не ушёл сбежал, как трус.
Телефон трезвонит без остановки. Кому там не спится?
Мама.
Алё, дочка… доча, ты что делаешь?
Ничего, мам. Голос стараюсь держать ровным.
Ну и ладно. Ты же не плачешь из-за этого дурака? Не стоит он твоих слёз.
Дурак он и в Сибири дурак, мама смеётся своей, как ей кажется, остроумной шутке. Дочка, приезжай с нами на дачу в пятницу. Тётя Таня приедет, с ней её племянник, Серёжа. Ты его не знаешь, а я знаю. Хороший парень, просто не повезло с женой. Такая никчёмная попалась, хорошо, что он от неё избавился.
Задушил?
Что? Кто кого задушил?
Ну ты же говоришь избавился от жены.
Фу, какие у тебя шутки! Но это хорошо, доча… шути, шути. Помогает. Знаешь, когда меня бросил Витя Соколов, я тебе рассказывала? Мы вместе в музшколе учились, я на виолончели, а он на трубе. Такой симпатичный, белокурый… А он, подлец, к скрипачке Ленке подкатил. Ох, детка, как я тогда рыдала! Даже урок прогуляла, по набережной ходила, страдала. Думала, в воду кинусь…
Мам… мне сейчас неудобно разговаривать.
Да? Ну ладно, ладно. Так ты приедешь? В пятницу ждём.
Не знаю, мам.
Нет, Лизка, это не ответ. Обещай!
Хорошо… приеду. Ненадолго.
Отлично. Целую. Мама всегда рядом, слышишь? Папа тоже. Миша, я сказала, что ты рядом! Алё, Лизка, слышишь? Папа тебя любит, и мама тоже…
Завернуться в плед, лежать в темноте.
Слёз нет. Плакать нет сил.
Один вопрос.
Один.
Почему?
За что?
Телефон.
Опять.
Сестра.
Если не ответить, поднимет всех на уши.
Алё.
Лизка, ты что? Ревёшь?
Нет, с чего мне реветь? Просто муж ушёл. Подумаешь, человек, с которым я детей хотела, с которым столько прошли…
Да и чёрт с ним! Ныть из-за какого-то козла. Меня, когда Андрюха бросил, вообще корёжило, думала капец. Помнишь его? Ну, такой красавчик, я с ним полгода встречалась, дурела… А теперь глянь на меня! Ну так вот, мы в поход собираемся, парами. А у Сашки жена сбежала думаю, может, у вас что получится. Твой-то мне с самого начала не нравился…
Лиз? Алё? Поедешь?
Не знаю, Тань… подумаю.
Подумай хорошенько, Лизка…
Холодно. Холодно и больно. Глаза не открыть от слёз режет.
Звонок.
Бабушка.
Господи.
Алё…
Лизонька, внучка… Приезжай, напеку твоих любимых пышек, какао сварю. Может, даже по стопочке выпьем, а? Деда на дачу отправим, а мы с тобой… Я тебя понимаю. Когда меня бросил Коля Галкин, я так страдала! Даже курить начала, правда, ненадолго. Потом твоего деда встретила он меня быстро закрутил…
Хорошо, бабуля… подумаю.
И так весь день кто-то звонил, рассказывал, как их бросали, как им было больно…
К вечеру, когда Лиза наконец задремала, в дверь позвонили.
Кто там ещё? Не пойду.
Но звонок не унимался.
Лиза встала, пошла открывать.
Странно никого. Хотела уже закрыть дверь, но услышала сердитый голос:
Ну что стоите в проходе? Дайте пройти! Вот так и помогай людям…
Лиза опустила взгляд.
Боже, что это?
В дверь строем заходили…
Ик… вы кто?
Мы? Разве не видно? Кошки мы.
Какие… кошки?
Разные. Пришли помогать. Ну, больная, заходите да дверь закройте, а то простудитесь ещё.
Мы семья.
Фамилия наша Кошкины.
Мама, посмотрите, что с головой у пациентки?
Сынок, проверь сердце. Второй сынок пульс. Дочка, чай ставь.
Садитесь, садитесь.
Лиза села, понимая, что, наверное, сошла с ума. Но кошки деловито бегали по квартире.
Бабушка-кошка, больной нужна сказка.
Муррр, деточка… пусть всё плохое уйдёт, а хорошее придёт… Папа-кот, уложи её на кровать. Тётя-кошка, взбей подушку.
Малыш, не балуй, положи эту штуку. Дорогая, отбери у ребёнка телефон.
Лиза, как во сне, наблюдала, как маленький Кот Кошкин фотографируется на её телефон.
Дедушка-кот, помассируй ручки нашей девочке. Дядя-кот ножки.
И кошки, уложив Лизу, начали массировать ей руки и ноги. Лиза уснула.
Сквозь сон слышала шуршание лапок…
Проснувшись, Лиза с удивлением поняла ей легче.
Пошла на кухню. Где же Кошкины? Ах, жаль, что это сон…
За окном вставало солнце. Какая красивая осень…
Смешно взяла отпуск, чтобы реветь… Так, что там? Пятница. Обещала маме на дачу приехать.
Выходя из подъезда, Лиза услышала писк.
Кто это?
Боже.
У подъезда сидел один… Кот Кошкин.
Где твои? наклонилась Лиза, но котёнок молчал, только жалобно пищал.
Оглянулась никого. Сунула котёнка под куртку. Поеду на дачу, там разберусь.
Не видела, как из-за угла за ней наблюдала семья Кошкиных. Они победно трясли лапками и мчались дальше спасать, помогать.
А Лиза с котёнком поехали на дачу.
На станции вышла, с ней парень, озирался, видно, первый раз тут.
Вам куда? спросила Лиза.
В Солнечное. Я тут впервые…
Пойдёмте, я туда же.
По дороге разговорились. Максим, так звали парня, взял у Лизы сумку. К Солнечному шли уже как друзья.
Не хотелось отпускать его, но приличия…
Лиз, а дом 37 далеко?
Тридцать седьмой? Вы… племянник тёти Тани?
А вы дочь тёти Кати…
И они, смеясь, зашли в калитку…
Кого это вы всю дорогу так нежно гладили? Уж не беременны ли?
Там… сыночек.
Сыночек?
Да. Знакомьтесь Кот Кошкин!
Кошкин? смотрит Максим.
Ага. Что, фамилия не нравится?
Да нет… прекрасная. Позвольте представиться Максим Иванович… Кошкин.
Когда вышли тётя Максима и родители Лизы, они смеялись до слёз… А на земле сидел котёнок и смотрел на них, вертя головой.
***
Большой серый кот сидит на подоконнике, смотрит в окно. Осень медленно уходит, листья кружатся за стеклом, а он ждёт. Ждёт, когда снова понадобится. Когда кому-то станет так же больно. Тогда он махнёт лапой и семья соберётся. Снова пошуршит по чужим порогам, принесёт тепло, скажет: «Мы здесь». Потому что сердце и у кошки бьётся. И знает всё будет.
