Таксист привёз её домой, остановился у окна и в миг увидел в нём свою пропавшую жену.
Хватит! Сколько можно терзать прошлое? крикнул Николай, бросив фотографию на стол, голос дрожал. Полтора года прошли, Анастасия. Она не вернётся.
Коля, поймите меня правильно, участковый инспектор Мария Петровна осторожно взяла снимок и вернула его в дело. Мы закрываем дело. По закону уже достаточно времени, чтобы объявить Варвару Сергеевну без вести пропавшей.
Значит, мёртвая, горько усмехнулся Николай.
Я так не говорила, мягко возразила женщина. Просто нужно завершить бумажную работу. Подпишите здесь, пожалуйста.
Николай взял ручку, несколько секунд томился над документом, а потом, будто бы в растерянности, подписал.
Всё? Оставите меня в покое?
Николай Андреевич, вздохнула Мария Петровна, я понимаю вашу боль. Мы сделали всё, что могли.
Знаю, устало сказал он, теряя зрение. Простите. Каждый ваш визит с этой папкой снова открывает старые раны. Бессонница, мысли, воспоминания
Понимаю, кивнула инспектор. Но если вдруг вспомните чтонибудь полезное
За полтора года я перебрал в голове каждый день, каждый час перед её исчезновением, Николай качал головой. Ничего. Обычное утро, обычный завтрак. «Увидимся вечером, дорогой». И всё. Она исчезла между домом и работой.
Мария Петровна собрала бумаги и встала:
В моей практике бывают случаи, когда люди возвращаются через три, пять лет.
А в вашей практике бывают случаи, когда жена просто уходит к другому, не сказав ни слова? резко бросил Николай.
Женщина молчала, потом кивнула:
Бывали. Обычно оставляют записку.
Когда дверь участковой закрылась, Николай упал в кресло, закрыл глаза. Полтора года прошли с того момента, как Варвара просто вышла из дома и не вернулась. Никакого звонка, сообщения, её телефон отключён, карты не тратятся. Как будто она растворилась в земле.
Он перепробовал всё: полицию, частных сыщиков, объявления в «Ведомостях», посты в «Одноклассниках». Ничего.
Первые месяцы были адской пыткой бесконечные допросы, поиски, надежды. Потом наступила оцепенелость, с ней тупая, ноющая боль в груди и вопросы без ответов. Почему? Была ли она несчастна? Встретила ли когонибудь? Жива ли она сейчас? Он пытался не думать об этом.
Звонок вырвал его из мрачных мыслей. На экране высветилось номер таксопарка.
Алло, Николай? голос диспетчера Тамары звучал устало. Завтра сможешь с утра выйти? Петрович слёг с давлением, а у нас заказов море.
Да, он сжал переносицу. Во сколько?
С шести, первый рейс в аэропорт.
Хорошо, буду.
Николай начал работать таксистом через три месяца после исчезновения Варвары. Инженерскую должность он потерял: бесконечные отгулы и отпуска без оплаты измотали руководство. А управлять рулём оказалось тем, что требовало мало умственного напряжения, но достаточно внимания. Пассажиры мелькали, разговоры сменялись, а ответственность сводилась к доставке из пункта А в пункт Б.
Утро началось как обычно: подъём в пять, холодный душ, крепкий чай. В зеркале он увидел осунувшееся лицо, седину на висках, морщины, которых полтора года назад не было. Сорок два, но выглядел на пятьдесят.
Первый клиент ожидал у подъезда крупный мужчина с двумя чемоданами, нервный, многословный. Всё время в пути он болтал о поездке в Сочи, о тёще, которая «вечно надоедает», о начальникесамоуверённом. Николай кивал, но мысли его блуждали.
День тянулся: вокзал, ТЦ «Авиапарк», бизнесцентр, снова вокзал. К вечеру усталость уже выдавала себя, но диспетчер потребовала ещё один рейс.
Коля, выручай. С Речной в Зеленый микрорайон. Последний сегодня, клиент уже ждёт.
Хорошо, он вздохнул, сверяя адрес в навигаторе.
Клиентом оказалась молодая женщина с маленьким мальчиком. Малыш капризничал, отказывался садиться.
Миша, пожалуйста, умоляла мать. Скоро будем дома, папа ждёт.
Не хочу домой! вопил ребёнок. Хочу к бабушке!
Поедем в субботу, обещаю. Сейчас нужен дом.
Николай терпеливо ждал, пока они усаживаются. Поездка оказалась тяжёлой: в центре случилась авария, они застряли в пробке почти час. Мальчишка успокоился, задремав на руках у мамы, а она молчала, глядя в окно. Николай включил тихую музыку, чтобы не разбудить малыша.
Когда они наконец выбрались, уже стемнело, моросил лёгкий дождь, на дороге лужи. Николай сосредоточенно вёл машину, чувствуя, как усиливается головная боль.
Зелёный микрорайон располагался на окраине города: новостройки, высотные панельные дома, пока ещё безликой бетон. Николай редко бывал здесь, ему не нравились безликие коробки.
Вот здесь направо, подсказала женщина, когда они въехали во двор. К третьему подъезду, пожалуйста.
Николай свернул, остановился у семнадцатиэтажного панельного дома.
Приехали, сказал он, выключая мотор. С вас четыреста двадцать рублей.
Женщина протянула пятисотрублёвую купюру:
Сдача не нужна. Спасибо за терпение.
Спасибо и вам, улыбнулся Николай. Позвольте помочь с ребёнком.
Он открыл заднюю дверь, получил на руки спящего мальчика, а мать уже вышла.
Я возьму его, сказала она. Спасибо.
Уверены? Может, довезу до квартиры?
Нет, спасибо, муж будет дома, поможет.
Николай передал ребёнка, тот не проснулся. Женщина поблагодарила ещё раз и направилась к подъезду. Николай задумался, но дождь всё ещё шёл, и он решил подождать, пока они войдут.
Он наблюдал, как женщина с трудом открывает дверь, поддерживая сына. Затем нажал кнопку, чтобы завести двигатель, и в этот момент взглянул на окна дома.
В одном из окон на третьем этаже горел желтый свет. Женщина с сыном стояла у входа, но Николай больше не видел их. Он видел лишь окно, где в полумраке мелькнул женский силуэт.
Сердце застучало, потом забилось яростно. Он узнал профиль, привычный жест запутать прядь за ухо. Это была Варвара.
Он не помнил, как вышел из машины, как пробежал двор, как вошёл в подъезд. Всё казалось туманным, но он слышал голоса, чувствовал взгляды. Третий этаж, квартира с окнами на эту сторону.
Лифт не работал, поэтому Николай бросился по лестнице, перепрыгивая ступеньки. На третьем этаже остановился, тяжело дыша. Четыре двери.
Он вспомнил расположение окон: слева вторая от лестницы. Подошёл, прислушался тишина. Дрожащей рукой нажал звонок. Долгая пауза, потом шаги, щёлк замка, дверь открылась.
На пороге стоял мужчина лет сорока, в домашних штанах и футболке.
Да? спросил он.
Николай открыл рот, но слова не вышли.
Вам кого? недоуменно спросил мужчина.
Я Николай сглотнул. Ищу женщину. Варвару Сергеевну Климову.
Лицо мужчины изменилось: удивление сменилось настороженностью.
Здесь нет такой, отрезал он. Вы ошиблись адресом.
Он уже хотел закрыть дверь, но Николай удержал её:
Подождите! Я видел её в окне. Только что. Я не сумасшедший! Это моя жена!
Мужчина задумался, потом дверь открылась шире. За ним стояла женщина пассажирка, которой Николай только что доставил. В её руках спал ребёнок.
Что происходит, Сергей? спросила она.
Этот человек ищет Вару, ответил мужчина. Говорит, что видел её в нашем окне.
Женщина нахмурилась, потом её глаза расширились:
Вы же таксист, которого мы только что привезли! Что вы здесь делаете?
Я видел свою жену в вашем окне, упорно повторил Николай. Вара Климова. Ростом с вас, тёмные волосы до плеч, родинка над правой бровью.
Сергей и женщина переглянулись.
У нас нет Варвары, заявил мужчина. Здесь живём только мы с женой и сыном.
И Галина Сергеевна, тихо добавила женщина.
Кто? Николай подошёл ближе.
Моя мама, пояснила женщина. Она живёт с нами уже год. После того у неё были проблемы.
Я могу с ней поговорить? настойчиво спросил Николай.
Нет, она плохо, ответил Сергей. И зачем? Вы ищете Вару, а здесь Галина.
Позвольте хотя бы взглянуть, умолял Николай. Если это не она, я уйду.
Сергей колебался, но женщина положила руку на его плечо:
Серёжа, пусть посмотрит. Что мы теряем?
Хорошо, но только на минуту, и если это не моя жена, я уйду.
Они повели его в небольшую прихожую. Лена увела ребёнка в комнату, а Сергей жестом пригласил Николая следовать. Пройдя через гостиную, они остановились у закрытой двери.
Подождите, я сначала предупрежу её, сказал Сергей, постучал и вошёл, закрыв дверь.
Изнутри доносились приглушённые голоса, но слов не расслышать. Через минуту дверь открылась, и мужчина вышел, лицо напряжённое:
Можете входить, но не тревожьте её.
Николай вошёл в небольшую спальню. У окна стояло кресло, в нём сидела женщина, глядя в дождливый вечер. Она обернулась, и сердце Николая замерло.
Вара. Ее глаза были зелёные, на правой брови родинка, на подбородке мелкий шрам. Волосы короче, чем он помнил, но профиль тот же.
Вара, выдохнул он.
Вы ошибаетесь, мягко сказала она. Меня зовут Галина.
Голос был её, но интонация чужая.
Вара, это я, Николай, он шагнул вперёд. Твой муж.
Серёжа? спросила она, в глазах вспыхнуло смятение. Кто этот человек?
Сергей встал рядом:
Всё в порядке, мама. Это знакомый Лены, он уже уходит.
Мама? Николай переводил взгляд. Какая мама? Это моя жена!
Вам лучше уйти, сказал Сергей, положив руку на плечо. Вы расстраиваете нашу тещу.
Тёщу? Николай был готов рассмеяться от абсурда. Это Вара Климова, моя жена! Мы женаты восемь лет!
ГалинаВара посмотрела на него сбитой и испуганной.
Я её не знаю, прошептала она. Меня зовут Галина Петрова, я мама Лены.
Нет, Николай качал головой. Ты Вара Сергеевна Климова, родинка, шрам, ты боишься высоты, любишь клубничное мороженое, не выносишь запах хризантем.
Она трепетно коснулась подбородка, проверяя шрам.
В комнату вошла Лена, уже без ребёнка:
Что происходит? Мама, ты в порядке?
Он говорит странные вещи, заявила «ВараГалина». Называет меня чужим именем.
Вам надо уйти, крепко схватил Сергей Николая за плечо. Сейчас же.
Нет! Николай оттолкнул его. Не уйду, пока вы мне не объясните, почему моя жена живёт у вас под чужим именем! Почему она называет вас зятем? Что вы с ней сделали?
Мы её не делали, устало ответил Сергей. Мы её спасли.
Серёжа! крикнула Лена.
Хватит, Лена, Сергей покачал головой. Человек ищет жену уже полтора года. Он имеет право знать.
Что знать? спросил Николай.
Сергей глубоко вздохнул:
В марте, когда я возвращался с работы, увидел на пустыре возле Северного моста избитую женщину без сознания. Вызвал скорую, полицию. В больнице она проснулась, но ничего не помнила: ни имени, ни адреса.
Амнезия после травмы, тихо добавила Лена. Врачи сказали, что память может не вернуться.
Полиция пыталась установить личность, продолжил Сергей. Документов не было, отпечатки пальцев не совпали. Никто не сообщил о пропаже.
Я же заявлял! воскликнул Николай. В тот же день!
Видимо, информация не дошла, пожал плечами Сергей. Или описания не совпали.
Мы решили взять её к себе, сказала Лена. Моя мама, настоящая Галина Сергеевна, умерла год назад. Мы с Серёжей подумали, что это знак, и приняли её как свою.
Вы присвоили мне жену, голос Николая дрожал от ярости. Дали ей чужую жизнь!
Мы дали ей дом и семью, возразил Сергей. Когда никто не искал её.
Я искал! закричал Николай. Каждый день!
ВараГалина вдруг встала, лицо побледнело, руки дрожали.
Северный мост снег холод прошептала она.
Все замолчали, глядя на неё.
Ты чтото вспомнила, мама? осторожно спросила Лена.
Машина Вара прижала руки к вискам, будто пытаясь удержать ускользающие образы. Белая машина и мужчина грубый, страшный.
Николай подался вперёд:
Ты ехала на работу, как обычно. Что случилось дальше?
Она смотрела сквозь него, глаза размыты:
Он схватил меня, тащил в машину. Я кричала, но никто никто не помог.
Кто? спросил Николай.
Не помню, качала головой, отгоняя кошмар.
Лена подошла, обняла её за плечи:
Не надо, если не хочешь. Ты в безопасности.
Но я хочу знать, Вара посмотрела на Николая. Вы действительно мой муж?
Да, прошептал он. Мы женаты восемь лет, квартира на Садовой, я инженер, ты работала в библиотеке. Мы мечтали о ребёнке.
В её глазахОн тихо обнял её, пообещав, что вместе восстановят их прошлое и построят новое будущее.
