Дневник, 14марта2025г.
Меня зовут Алексей Петрович, я рабочий химического цеха на заводе в Новосибирске. Всё моё детство я провёл под звуки заводских машин, но душой я был ближе к песням, чем к стали. Одной из самых ярких фигур в моей жизни была девушкаактриса, певица, которую все называли Аглая крошка с глазами, будто весенний лес, и смехом, который мог растопить даже зимний холод. Аглая была невысокого роста, её талия была словно «в рюмочку», а голос меццосопрано заставлял дрожать даже бетонные стены цеха.
Она работала лаборантом, но её настоящая стихия пение. Сначала в кружке для любителей музыки, потом на небольших сценах городских клубов. Аглая никогда не мечтала о браке и детях, считая их лишь тяжёлой нагрузкой, отбирающей время у её голоса. В компании подругзамужних она часто слышала их жалобы о «декретных» отпусках, а сама парила над нотами, будто птица над полем.
Судьба, однако, решила иначе. На заводе я был начальником цеха Анатолием Сергеевичем. Каждый день мне приходилось получать отчёты от Аглаи, а их путь преграждала строгая секретарша Зоя, охраняющая дверь моего кабинета, как волк охраняет свою добычу. Однажды, когда Зоя заболела, Аглая, не услышав привычного «не входите», тихо постучала и вошла. Я спросил её, зачем она пришла, а она, смущённо, вырвала изпод пальца листы с результатами анализов.
Вы, новенькая? спросил я, улыбаясь.
Нет, уже пять лет здесь, ответила она, и я заметил, как её глаза блестят от волнения.
С того дня Аглая начала лично приносить мне отчёты, а Зоя, вернувшись к здоровью, лишь отстранялась, поливая цветы на подоконнике, будто пытаясь скрыть свою зависть. Мне тогда было 27лет, а у Аглаи только начиналась её музыкальная карьера.
Мы с Аглой начали кратковременный роман. Я, будучи человеком чести, сразу предложил ей законный брак, но она отмылась: «Зачем мне путы, если мне хватает свободы?» Я был удивлён её стойкостью; многие бы бросились ко мне, как к утешению. Друзьяподруги Аглаи, тем временем, уговаривали её выйти замуж, мол, «не будешь одна вьючить», и в конце концов она поддалась.
Свадьба прошла с размахом: в белом платье, в фате и крошечных туфельках она выглядела словно кукольный крошка. Я был счастлив, но Аглая оставалась равнодушной к семейной жизни, экономя свою энергию для сценических выступлений. Я просил её иногда готовить или гладить рубашку, а она лишь хлопотала: «Толя, я спешу, у меня репетиция!»
Со временем я стал учиться готовить простые блюда, стирать вещи и даже жарить яичницуглазунью, ведь моя жена творческая личность, а не домохозяйка. Я перестал навязывать ей домашние обязанности, а вместо этого покупал полуфабрикаты и концентраты, чтобы она могла сосредоточиться на пении.
Годы шли, и Аглая полностью ушла с завода, став профессиональной певицей, гастролирующей по областным театрам, санаториям и школам. Я всё реже видел её в офисе, а чаще получал от секретарши Зои «корзины» с окрошкой в банке, борщом в термосе и вишнёвыми пирожками. Зоя, кажется, превратилась в мою тень, но я чётко понимал, что моя обязанность быть мужем, а не любовником.
Когда пришло время планировать ребёнка, Аглая резко изменилась. Она обратилась к врачу, но тот сказал, что уже поздно. Я, не зная о её решении, стал искать детскую коляску и кроватку, проверяя цены в магазинах от 3000 до 7000рублей. Аглая, тем временем, поделилась своей новостью со мной, и я, в растерянности, ушёл в магазин за покупками, оставив её в кабинете.
Зоя, узнав об этом, написала заявление об уходе, мол, «вишен больше нет, а пирожков не будет». На её место пришла Татьяна Петровна, пожилая женщина, которой всё казалось «на короткой ноге» с руководством. Она, словно старый воробей, громко заявила: Анатолий Сергеевич! Вы упустили Зою, а теперь вы одиноки!
Через два месяца Аглая родила девочку. Врач, увидев крошку, сказал: Какая голосистая малышка! но Аглая лишь крикнула: Нет! Я не хочу ребёнка! и ушла в слёзы, оставив меня одиноким в роддоме.
В скором времени я узнал, что моя бывшая секретарша Зоя ушла, а Татьяна Петровна стала моей новой помощницей. Я даже пытался угостить её пирожками с вишней, но она лишь улыбнулась и сказала: Спасибо, Анатолий Сергеевич, но я больше не ваш «пирожок».
Три года спустя я встретил в своей репетиторской комнате девочкуподростка, которую привёл ко мне её отец Олег. Оказалось, что это была моя собственная дочь Ксюша, которую я никогда не знал. Олег, увидев меня, воскликнул: Ты же Аглая! Как так? а я, ошарашенный, лишь кивнул.
Ксюша пела так же, как я молилась в детстве, её смех был точьв-точь мой. Я спросил её: Сколько тебе лет? Она ответила, гордо: Тринадцать, меня зовут Ксюша. Я был поражён: моя бывшая жена, мой ребёнок и я всё в одном месте.
Эти события заставили меня задуматься о том, что жизнь, как нотный лист, может быть исписана ошибками, но всё равно звучит. Я понял, что пытаться удержать всё вокруг себя лишь иллюзия. Лучше держаться за свою мелодию, за то, что умеешь, и не бояться тишины, когда она наступает.
Урок, который я вынес из этой запутанной истории: не стоит забывать о своей истинной «ноте», даже если вокруг звучат чужие голоса. Нужно слушать сердце, а не чужие ожидания, и тогда даже самая горькая драма превратится в песню, которой можно гордо петь.
