На сером, дождливом дне в пригородной электричке незнакомка втолкнула мне в руки двух младенцев и исчезла. Шестнадцать лет спустя я получила письмо с ключами от старинной усадьбы и состоянием, от которого перехватило дыхание.
«И в такую-то погоду на электричке?» брови проводницы взлетели к небесам, когда Лена с тяжёлыми сумками подошла к вагону.
«До Ольховки. Последний вагон», коротко кивнула она, с трудом втискиваясь в двери.
Поезд дёрнулся, колёса завизжали. За окном мелькали размытые дождём пейзажи: затопленные поля, покосившиеся сараи, редкие деревенские домики, будто вымытые серым потоком с небес.
Лена с облегчением опустилась на сиденье. День выдался тяжёлым пробки, очереди, сумки Всё это после бессонной ночи. Брак с Ильёй длился уже три года, а детей всё не было. Муж поддерживал, не упрекал, но Лена всё глубже погружалась в тень сомнений.
Утром он обнял её и прошептал:
«Всё будет хорошо. Наше чудо ещё впереди».
Его слова согрели, как чай в промозглый день. Он приехал в деревню молодым агрономом, влюбился в землю, в работу и в неё. Теперь у них маленькое хозяйство, а она работала поваром в местной столовой.
Скрип двери вырвал её из мыслей. В проходе стояла женщина в длинном тёмном плаще. В руках два аккуратных свёртка. Из-под одеял выглядывали крошечные личики. Близнецы.
Незнакомка оглядела вагон, подошла и спросила:
Можно присесть?
Конечно, Лена подвинулась.
Женщина устроилась рядом, бережно качая детей. Один из малышей захныкал.
Тише, солнышко, прошептала она, всё хорошо.
Какие милые! Оба мальчики?
Мальчик и девочка. Ваня и Маруся. Скоро год исполнится.
Сердце Лены сжалось. Она мечтала о своём ребёнке, но судьба пока не спешила.
Вы тоже в Ольховку? спросила она, чтобы отвлечься.
Женщина не ответила. Только повернулась к окну, где дождь стирал очертания мира.
Прошло несколько минут. Затем она вдруг тихо спросила:
У вас есть семья?
Муж, Лена дотронулась до кольца.
Он вас любит?
Очень.
Дети есть?
Надеюсь, будут
Но пока не получается?
Пока нет
Незнакомка глубоко вздохнула. Потом неожиданно наклонилась ближе и прошептала:
Я не могу объяснить. Но вы вы не такая, как остальные. За мной следят. Эти дети в опасности.
Что вы такое говорите? Немедленно в полицию!
Ни в коем случае! резко оборвала она. Они хотят их забрать.
Поезд замедлял ход.
Пожалуйста голос её дрожал. Если вы не возьмёте их сейчас они погибнут.
Лена не успела вымолвить ни слова. Женщина втолкнула ей в руки двух младенцев и исчезла в тамбуре, как будто её и не было. Лена сидела, парализованная, с ребёнком у каждого плеча, слушая, как стучат колёса и шуршит дождь по стёклам. На следующей остановке, трясясь от холода и страха, она сбежала с детьми на пустую платформу, и так началась другая жизнь.
Шестнадцать лет спустя, в конверте с водяными знаками и сургучной печатью, лежали ключи от усадьбы, а в приложенной записке два слова: *«Прости. Спасибо.»*
Под старым дубом, где росли два клёна, рядом бежали Ваня и Маруся, уже не дети, но всё ещё её свет. Лена стояла на крыльце, с письмом в руке, и впервые за долгие годы почувствовала чудо уже произошло.
