Ктото пришёл, а я его не ждал! воскликнул я, Дмитрий Петрович, схватив пояс. Так что сразу в сторону, прочь!
Пап, чего ты? испугался Андрей. Я двадцать лет не бывал дома, а ты меня так встречаешь!
Если бы мне захотелось, я бы тебя ремнём вбил! я зажал пояс. Но всё поправим.
Полегчай! отступил Андрей. Мне ещё не пять, а ты меня уже осуждаешь!
Вот и характер! сказал я, отложив пояс в сторону. На слабых нападают, от сильных бегут, добрых обманывают, а злым служат!
С чего ты так злишься? В чём меня обвиняешь? пожал плечами Андрей. Если бы была моя вина, то двадцать лет прошли бы, и всё бы уже простилось!
Хорошо так говорить, когда ты виноват! Хочешь, чтобы тебя простили, но я прощения тебе не дам! заявил я.
В чём же я перед вами виновен? Я в училище всё думал, а родители меня в «предатели» записали и домой не пустили! На мои письма вы не отвечали! бурчал он.
А ты не знаешь? спросил я с иронией.
Андрей показывал непонимание, хотел уточнить, но из шума ссоры отцов и сынов вышла мама.
Чур меня! крикнула Мария Михайловна. Принесла тяжёкое! Гони его, Митя, в шею! Позор нашим сединам!
Андрей замер, как соляной столб, а мать добавила:
Если бы Бог дал мне сил, я бы тебя удержала! Всё бы вложила в это! Да я вижу, шельму Бог сам подбирает! указала на фонарь под глазом Андрея.
Хорошо намекнул ктото! улыбнулся я. Дай руку, пожал бы его!
Родители, вы чего? вскричал Андрей. С ума сошли? Я двадцать лет был в отъезде! С чего такой приём?
Кто тебя отоварил? спросил я. Сейчас тебя прогоню, а ему благодарность выразим!
Как я могу знать, кто это? вспылил Андрей. Я ехал в автобусе домой, а сосед Петька меня узнал и подбежал поздороваться! На остановке вдруг подпрыгнул какойто молодой, в лицо плюнул, в глаза врежется и убежал! Я в себя пришёл следов уже нет!
Неизвестный герой! улыбнулся я. Надо у Петьки спросить, кто тебе врезал!
Пап, а тебе только это интересно? вскричал Андрей. Так значит, раз меня двадцать лет не было, я мог не приезжать?
А зачем ты здесь, предатель, нужен? ответила Мария Михайловна.
С чего я предатель?
Потому что! крикнул ктото из глубины кухни.
А кто это храбрый? возмутился Андрей.
В свет вышла фигура.
Вот этот молокосос мне фингал поставил! крикнул Андрей, указывая на парня.
Молодец, внучок! разулыбался я. Не упустил момент!
Какой к черту внук? отшатнулся Андрей.
Вот такой! Мария Михайловна заслонила его. Твой сын! Брошенный!
У меня нет сына! возразил Андрей. И никогда не было! Если бы был, я бы знал!
А вспомни, почему ты двадцать лет назад из деревни убежал! прошипел я.
***
Я не назвал свой отъезд из деревни «побегом», а лишь преждевременным решением, имеющим несколько причин.
Мне предстояло проехать почти всю Россию, чтобы учиться в техникуме. Стипендия была, но её едва хватало на скромную жизнь, а просить у родителей деньги было бы глупо они могли бы прислать лишь продукты, а как же их доставить?
Вторая причина: нездоровая атмосфера в деревне перед отъездом. Если бы я задержался на пару недель, мог бы и вовсе не уехать. Невесты надоедали, и я предпочёл уехать.
На вопрос «Почему?» я мог бы ответить: хочу связать жизнь с морем, а не оставаться дома без дела.
Море я познакомил случайно. Сначала служил в ВМФ, потом понял, что корабль не моё. Вернувшись, получил направление в техническое училище морского судостроения и стал судовым механиком. Но перед началом учёбы решил оттянуться, как молодёжь после службы: ночные развлечения, выпивка, приключения.
Я видел, как такие «крылатые орлы» после армии превращаются в «цыплят, готовых к съёживанию». Я не хотел такой участи, поэтому держал ремень на поясе зашитым, а за болт крепко.
В деревне меня считали перспективным молодым человеком, но меня же атаковали со всех сторон: приглашали, угощали, обещали нежность, а к родителям шли делегации, чтоб устроить «союз».
Я понял, что оборону удержать невозможно: либо меня собьют, либо родителей вынудят. Так я съехал с деревни на полтора месяца раньше срока. Как гласит пословица: бережёного Бог бережёт.
Вернувшись, я нашёл жильё в общежитии, подал документы, получил зачисление и написал родителям, что всё в порядке. В ответ пришло гневное письмо, где я был назван предателем и трусом, а также сказано, что у меня больше нет родителей, и моё место в морской бездне.
Я писал им всё время, но ответы не приходили. Когда получил диплом, пришло короткое письмо: «Чтоб ты утонул! Предатель! Трус!» подпись: Дмитрий Петрович и Мария Михайловна. Понять, за что, было невозможно, но ясно, что дома меня не ждут.
Я подписал контракт и ушёл в море, раз в полгода возвращаясь на берег, посылая письма, но откликов не было. Через сорок лет я решил разобраться, кто же меня двадцать лет назад «укусил».
***
Чего бежал? подзадорил я. Что вас не женили? Вы же договаривались, как меня прикрепить?
Я всё видел: подарки, обещания. Вы знали, что я уеду учиться, а всё равно пытались меня удержать.
Мы хотели, чтобы у тебя была хорошая партия, а ты горько произнесла Мария Михайловна. Нашли, кого? Сироту!
Когда она пришла? спросил я. Я через месяц после отъезда написал письмо, а вы сказали мне не возвращаться!
Наташа говорила, что писала о беременности! А ты ей велел делать аборт и исчезнуть из её жизни! ответил я.
Очень интересно, сказал я. Вы что, после того как меня от дома отлучили?
Приняли её! Она сирота, никого нет, но носит в себе наш внук! Так и жили! Вон, Стас вырос!
Позовите Наташу, потребовал я. Будем разбираться!
Не с кем разбираться, сказал Стас. Мама умерла десять лет назад, меня воспитывали бабушка и дедушка!
Круто! кивнул я. Сынок папу встретил в лицо!
Тебя вообще убить мало, что бросил мою беременную маму! крикнул Стас. Хорошо, что бабушка с дедушкой оказались нормальными людьми!
И выходит, что вы все праведники, а я предатель!
И трус! добавил я. Испугался ответственности и убежал! А девушку отправил на аборт!
А Наташа писала, что родила сына! вспылила Мария Михайловна. Ты её в письме оскорблял!
Вы видели письмо? спросил я.
В отличие от тебя, мы верили бедной девушке! ответила она.
Давайте сделаем ДНКтест! предложил я. Иначе не докажу свою правоту. Если я отец, меня можно будет распять на воротах!
Тест оказался отрицательным, я передал результаты родителям.
Всё ясно? спросил я. Наташа сразу знала, что я не её отец, но пришла к вам.
Проблема не в том, что вы поверили лжи, а в том, что признали сына предателем и трусом! Двадцать лет вы меня не простили, а теперь прощения мне не нужно!
Я бы пожалел вас, но и этого нет. Прощайте! Вы уже попрощались со мной двадцать лет назад!
Я уехал, а Стас остался, до конца доя стариков, утверждая, что он их любимый внук, а тест ошибся, и что его мать была святой.
