– Мы же семья, золотко! Вместе все беды по плечу! Разводиться вздумала – с ума сошла! – орала Наташе свекровь, Зоя Петровна.
– Точно! За Васей сумасшедшие красотки бегали, а он тебя сумасшедшую выбрал! На свадьбе счастьем светилась, а как ветер подул – хвост поджала! Ты жене звать – ноль без палочки! – вторила деверь Людка.
– Всего доброго! А лучше – не звоните! – сквозь зубы процедила Наташа, хлопнув дверью.
– Бессовестная! Матери в лицо дверью хлопать! Да кто так делает?! – голос Зои Петровны глухо доносился сквозь дерево.
Девушка повернула ключ, прислонилась спиной к стене. В подъезде зашуршал лифт, донеслось последнее “дура неблагодарная”.
– Боже, кому я чем обязана?.. Бабуля, как без тебя пусто… – прошептала Наташа, смахнув слезу.
Когда становилось невыносимо, она всегда вспоминала бабушку – единственную родную душу. Закрыв глаза в темном коридоре, девушка попыталась представить ее теплое лицо…
***
– Бабуль, не реви! Ты ж у меня молодчинка, поправишься! Вот полежишь, а я к выписке квартиру уберу, торт испеку… – гладила морщинистую ладонь Наташа, сидя в больничной палате.
– Наташенька, родная… Не за себя – за тебя страшно. Как ты одна… – всхлипнула Татьяна Семёновна.
– Перестань, ты же поправишься! – сжала ее пальцы внучка.
Зашла медсестра:
– Татьяна Семёновна, ну что за нервы! Сейчас укольчик – и отдыхать.
Через десять минут бабушка уснула.
– Домой, красавица! Третью ночь дежурить – себя не жалко? Утром вернешься, – выпроводила медсестра.
На улице майский вечер дышал теплом. Наташа шла пешком, свернула на набережную. Купила эскимо, села на скамейку. На миг тревога отступила.
“А вдруг правда поправится?” Врачи ошибаются, бабушка же верила в лучшее…
… – Бабуль, завтра контрольная! – дрожал голос одиннадцатилетней Наташи.
– Ты у меня умница! Верь в себя – и пятерка в кармане!
… – Не поступлю… – кусала губы восемНо жизнь, как всегда, расставила все по своим местам, научив Наташу ценить настоящее и отпускать то, что не предназначено судьбой.
