**Дневник Ярослава**
Сегодня я уезжаю. Да, именно так. Больше не могу. Ты не со мной, а с ним… Каждая мысль об этом сводит меня с ума. Проще исчезнуть.
— Куда? — спросила она.
— Далеко.
— Это… навсегда?
— У каждого своя дорога. Прощай.
Я взвалил сумку на плечо и медленно зашагал, втайне надеясь, что она окликнет, бросится вдогонку, скажет: «Возьми меня с собой!» Но шаги за спиной не раздались. Оглянулся — она стояла на том же месте, улыбалась. Лишь когда я отвернулся, по её щекам скатились слёзы. Но я этого не видел. Ускорял шаг, не оглядываясь. Когда тень её фигуры скрылась из виду, она тихо зашла в подъезд.
— Сынок, может, останешься? — голос мамы дрожал.
— Меня пригласили в крупную компанию, мам. Мой проект выбрали из сотен других! Представляешь, мои дома будут в Москве. Ты ещё будешь мной гордиться.
— А я?
— Ты не одна. Дядя Сергей поможет.
— Ты… знаешь? — Мама опустила глаза, смущённая. — Ты не из-за этого уезжаешь?
— Нет. Он любит тебя. Хватит быть одной — ты ещё молода. Обещаю звонить. Если долго не будет вестей — значит, работы много. Не переживай.
И не плачь. Через полвека люди будут показывать на мой дом и говорить: «Это проект Ярослава Грушницкого». Звучит гордо, да? Не как у Тона, конечно, но всё же…
Мама сквозь слёзы улыбнулась, обняла.
— Береги себя. Ты — всё, что у меня есть.
Я почувствовал, как дрожит её худенькое тело.
— Мам, это же удача! Меня заметили!
***
Покидать родной Нижнекамск было грустно. Но сердце рвалось в столицу. На конкурс я отправил проект просто так, из любопытства. Когда пришло письмо: «Ваша работа одобрена, но требуются правки», — не поверил.
Всю дорогу в поезде, глядя в окно, я грезил о будущем. Пусть мой дом будет не в центре, а на окраине. Москва ведь тоже когда-то была деревушкой. Пройдёт время — и мой проект станет частью нового квартала.
На Казанском вокзале на меня обрушился шум — рёв машин, гул толпы, резкие гудки. Люди спешили, толкались. Боже, как тут не сойти с ума?
Меня переполняли восторг и страх. Вдруг ошибка? Вдруг скажут: «Извините, вас не ждали»?
Метро унесло меня в людском потоке. Два часа я искал офис. Секретарша извинилась: «Директор на объекте. Приходите завтра».
— Хорошо, — кивнул я. В приглашении обещали жильё, но сейчас мне светила ночь на вокзале.
— Ой, подождите! — догнала меня секретарша. — Вот адрес общежития.
Я чуть не расцеловал её. «Комната в общаге» звучало не шикарно, но лучше, чем перрон.
Ещё час я блуждал по городу. Москва — не Нижнекамск, расстояния здесь другие. Наконец нашёл. Комната оказалась маленькой, но чистой. Бросил сумку, плюхнулся на кровать.
— Я в Москве! — прокричал в пустоту.
Позвонил маме: «Всё хорошо, устроился».
Отдохнув, вышел гулять. Центр поразил — старинные здания, величественные фасады. Мой проект на их фоне казался жалким. Но на окраинах — унылые многоэтажки. Вот где я смогу выделиться! Не гордыня — уверенность. Мой дом будет особенным.
В парке я делал наброски, увлёкся, не заметил, как стемнело. Народ разошёлся. Телефон сел. Название улицы, где моё общага, вылетело из головы.
Вдруг увидел девушку. Она шла, разговаривая по телефону. Я рванул к ней.
— Подождите! — Она испуганно отпрянула. — Я просто заблудился…
Она вздохнула, провела меня до улицы. По дороге разговорились.
— Ты москвичка?
— Да. А ты?
— Из провинции. Приехал работать. Я архитектор. — Сказал это с гордостью, потом смутился.
— Ого! — в её глазах мелькнул интерес.
Потом я заметил кольцо на её пальце.
— Замужем? — голос предательски дрогнул.
— Да, — она усмехнулась. — И муж ревнивый.
Но всё равно дала номер.
***
Дни сливались в вереницу встреч и расставаний. Она то приходила, то исчезала.
— Скажи ему правду! — умолял я.
— Нет. Я не уйду.
— Он купил тебя за операцию для мамы!
— Зато мама жива! — кричала она.
Так прошли месяцы.
А сегодня я уезжаю.
— Куда? — спросила Вера.
— Далеко.
— Это конец?
— У каждого своя дорога.
Я ушёл, не оглядываясь.
Но в купе поезда она ждала меня.
— Не смогла без тебя, — прошептала.
— Вместе?
— Вместе.
Поезд тронулся.
Что ждёт впереди? Не знаю. Но пока мы вместе — всё преодолеем.
