Марина стояла под берёзой напротив школы. В прогнозе обещали дождь, но в суматохе она забыла зонт. Листья ещё держались на ветках, но осень уже взяла своё – сквозь редкую листву капли пробивались легко. Холодный сентябрьский ветер пронизывал её тонкое пальто насквозь.
Она ёрзала на месте, сжимая в руках сумку. Уйти под крышу магазина боялась – вдруг пропустит Катю. От нервов и холода её начало трясти. Весь вчерашний вечер Марина репетировала речь, а сейчас все слова спутались в клубок. А если дочь даже слушать не станет? Неважно. Она придёт снова. Только бы не слечь – болеть сейчас никак нельзя.
Про себя она повторяла заготовленные фразы, сбивалась и начинала сначала: “Я была не права, я осознала свою ошибку. Давай всё исправим…”
Да, сейчас она всё понимала. А тогда… Тогда в голове ветер гулял. Будто кто-то другой думал за неё, лишил рассудка. О чём она только размышляла? О любви, конечно. О чём ещё может думать женщина с помутнённым разумом?
Был муж. Дочь. Работа. Уютная жизнь, как у всех. И внезапно появился он. Врёзался в её жизнь, как лихач на “Жигулях” в гололёд. Красивый, самоуверенный, с деньгами. Смотрел так, что дыхание перехватывало. И она не устояла.
Старый друг мужа по университету. Случайно столкнулись в метро, и по роковой случайности муж пригласил его на день рождения. Когда он вошёл в кафе, ещё до представления, Марина поняла – конец. И он сразу выделил её среди других женщин.
А как он танцевал! Пригласил её. Стоило коснуться его руки, как будто током ударило. Сердце заколотилось, и назад дороги не было.
Все заметили эту искру, включая мужа. Или ему нашептали. Какая теперь разница? Она так увлеклась, что забыла про всё на свете. Носилась на свидания, как девочка-подросток. Плевать хотела на пересуды.
А потом он уехал. Оказалось, ждал визу за границу. Сообщил в день отъезда.
– А я? Не уезжай, я не могу без тебя, – рыдала она.
– Устроюсь – вызов пришлю, – легко пообещал он.
Это она потеряла голову, забыла про семью. А он… У него оказались другие планы. Как только пересёк океан – тут же забыл. Но осознала она это слишком поздно.
Подруга “утешила” её мужа. Друзья отвернулись. Дочь забрала свекровь, словно Марина была прокажённой. На мужа никто даже косо не посмотрел – ну с кем не бывает? Мужик же, ему простительно. А она – последняя шкура. Любовь? Какая любовь? Она не имела права.
Теперь нет ни семьи, ни дома. Катя от неё шарахается. Вот и дежурит Марина у школы, пытаясь достучаться. Но дочь убегает, как от прокажённой. Внушили же, что мать – предательница.
Марина всматривалась в каждую девочку. И вот – Катя. Сердце ёкнуло. Марина шагнула вперед. Дочь заметила её, резко развернулась.
– Катя, подожди! Давай поговорим! – Ноги замёрзли, не слушались. Шла, как пьяная. Несколько школьников шарахнулись в сторону.
Катя вдруг остановилась. Капюшон скрывал лицо, но в глазах читалась ненависть. Марина наткнулась на этот взгляд, как на стену.
– Чего тебе? – выстрелила дочь.
– Давай в кафе… Я продрогла…
– Не просила тебя ждать. Говори быстрее.
Когда она стала такой чужой? Марина же не убийца, просто хотела счастья. Катя сделала шаг прочь, и Марина затараторила:
– Хорошо, здесь! – Тело трясло. – Я знаю, ты злишься. Ты права. Я не прошу прощения, просто хочу объяснить…
– Объяснить, почему променяла меня на мужика? Кукушка.
– Это бабушкины слова? Дай шанс всё исправить…
– Ты мне не нужна! Когда ты была нужна – тебя не было! Он бросил, вот ты и вспомнила!
Марина вспомнила, как ночь не спала у Катиной больничной кровати. Как дочь открывала глаза – а мама рядом.
– Я хочу снова быть с тобой…
– Это тебе меня надо! Я после школы бегала домой, звонила в дверь – вдруг вернёшься!
Катя развернулась и убежала. Марина побрела домой, еле ноги волоча.
Утром горло горело, температура под 40. “Юлька вряд ли придёт…” – подумала она, вспоминая дочерний взгляд. “Ненавидит. Всё кончено. Лучше умереть…” Она провалилась в бред.
Кто-то положил прохладную руку на лоб. В полузабытьи Марина услышала голос:
– Мам…
Катя стояла у кровати с апельсинами.
– Помнишь, как ты мне их приносила при ангине? Съешь.
Оказалось, дочь пришла, нашла её без сознания, вызвала скорую.
В больнице врач сказал:
– Ваша девочка вас спасла. Воспаление лёгких – будь она на день позже…
После выписки Катя стала заходить. Однажды осталась ночевать. Свекровь примчалась с криками:
– Яблоко от яблони! Дурная кровь!
Катя вдруг спросила:
– Деньги есть?
Марину передёрнуло. “Шантаж? Не дам – уйдёт…”
– Не много. Сколько надо?
– Да ладно… Так спросила.
Они снова были вместе. Не как раньше – дочь держала дистанцию. Но для Марины и это было счастьем. Она понимала – это расплата. Заслужила.
