«Настенька, ну чего ты опять дуешься? Ты же понимаешь, вас две, а я одна, — уговаривала дочь Нина Петровна.
— Мне тоже хочется! — всхлипывала 14-летняя Настя, смахивая слёзы рукавом.
— Конечно, хочется. Но ты хоть потерпеть можешь. А Дашенька уже взрослая — ребята за ней ухлёстывают, школу скоро закончит, в Питер уедет учиться. Ей и наряды нужны, и телефон не помешает, — стояла на своём мать.
— Всё равно нечестно! Всё только ей! По очереди бы покупали! — Настя пыталась говорить ровно, но обида подступала комом к горлу, и слёзы хлынули снова.
— Настюха, потерпи чуть-чуть! Вот Даша в институт поступит, стипендию получать начнёт, может, подрабатывать станет — тогда и тебе всё купим…»
«Потерпи», «подожди», «погоди»… Казалось, вся её жизнь состояла из этих слов. Так оно, наверное, и было.
Настя родилась в семье, которая трещала по швам. Родители давно ругались, еле-еле тянули воспитание старшей дочери Даши. Тогда Нина Петровна решила — вот, второй ребёнок всё исправит, муж остепенится.
Но не тут-то было. Муж как гулял с дружками по пивным, так и продолжил. А однажды собрал мешок и ушёл. Нина плакала, умоляла вернуться — бесполезно.
Когда Настя родилась, он заглянул в роддом. Жена обрадовалась: может, совесть заговорила?
— Ну что, пацан? — буркнул он.
— Девочка, — прошептала Нина.
— Ну ёлки… Думал, мужик будет. Куда мне две бабы? Одни сопли да хотелки.
Он появлялся ещё пару раз, платил алименты, а потом исчез. Шёпотом говорили — в Сибирь свалил. Нина не знала точно, а дочкам твердила: «Папа в командировке».
Она уверяла себя, что любит обеих одинаково. Но Дашу всё равно баловала — новой кофтой, телефоном, косметикой. Настю не обижала, но будто не замечала.
У младшей никогда не было ничего своего — всё донашивалось за сестрой. В детсаду это не бросалось в глаза, а в школе одноклассники тыкали пальцем: «Опять в Дашкином хламе?»
— Мам, я в этих джинсах не пойду. Купи хоть дешёвые, но новые! — умоляла Настя перед школой.
— Да что с ними не так? Дашка их раз пять одела!
— Вот! Пять раз — и бросила, потому что ты ей другие купила! А мне — ничего! — голос задрожал.
— Потерпи, скоро и тебе будет…
С этим «потерпи» Настя боролась как с кошмаром. По ночам клялась себе: выучится, откроет кондитерскую, купит всё, что захочет, встретит принца, родит сына и никогда не скажет ему «жди».
Прошло два года. Даша кое-как доучилась и рванула в Питер — «за самостоятельностью». Нина вбухала в это кучу денег: общага, одежда, продукты…
Настя обрадовалась — теперь-то мама будет тратиться на неё! Но нет: «Дашке зимние сапоги», «Дашке ноутбук», «Дашке…». И снова: «Потерпи».
А летом сестра вернулась с пузом.
— Мам, он меня бросил… — рыдала Даша.
— Ничего, внука вырастим.
Настя тогда ещё не поняла масштаба. Скоро её выселили из комнаты с розовыми обоями — теперь там жили Даша и племянница Соня. Сама она ютилась у мамы в проходной.
Она снова ждала. Всего год — и школа позади, поступление в университет пищевой промышленности, побег из этого дома…
Год пролетел. Соня орала день и ночь, мама таскалась на двух работах. А когда Настя спросила про вуз, Нина Петровна замялась:
— Зачем тебе Питер? У нас же кулинарный техникум отличный!
— Ты обещала!
— Дашка в декрете, Соне нужны кружки… Ты же не эгоистка?
Настя подала документы в техникум и тут же нашла две работы: расклейщицей объявлений и уборщицей в «Пятёрочке».
— Ну, сестрёнка, нашла карьеру! — хохотнула Даша, не заработавшая за жизнь ни рубля.
Преподаватели в техникуме хвалили Настю. А мама тем временем клянчила:
— Доченька, дай тысячу, Соне на комбинезон…
— Держи.
— Ой, спасибо! Я верну!
Не вернула. Потому что Даше вдруг понадобилась дублёнка — «в куртке неудобно в садик ребёнка водить».
Настя получила диплом, устроилась в пекарню, познакомилась с Игорем. Он работал IT-шником. Сняли квартиру, поженились.
— Ну и лоха нашла! — хмыкнула Даша.
— Худой какой… — вздохнула Нина.
Настя взяла кредит, открыла кондитерскую. Дело пошло. Теперь она могла купить и шубу, и айфон, но тратила с умом. Матери помогала — не знала, что творится в квартире.
А там Даша привела «жениха» — Славку. Он пил, она за ним. Нина вкалывала, варила борщи, которые съедали за ночь, и делала уроки с Соней.
— Настень, одолжи ещё пять тысяч, — мать выглядела измотанной.
— Мам, когда Даша работать пойдет? Соня уже в школе!
— Дочка, она опять беременна…
Настя приехала в выходные. У подъезда её встретили Даша со Славкой — оба пьяные.
— О, Слав, глянь — банкомат наш приехал! — захихикала сестра.
Квартира была вНастя развернулась и ушла, твёрдо решив, что отныне её семья — только Игорь и маленький сын, а прошлое больше никогда не отнимет у неё счастья.
