**Счастливый год**
— Света, ты занята? — спросила мама, заглядывая в комнату.
— Секундочку, мам. Досылаю письмо и помогу, — ответила дочь, не отрываясь от экрана.
— В салате майонеза не хватило, я не рассчитала. И укроп забыла купить. Сбегаешь в магазин, пока не закрылся?
— Ладно.
— Извини, что отрываю. У тебя же причёска готова. Голова кружится от всех этих праздничных хлопот, — вздохнула мама.
— Готово. — Света захлопнула ноутбук и повернулась к ней. — Что ты говорила?
Надела сапоги, куртку, но шапку не стала брать — жалко было портить укладку. Магазин в соседнем доме, не замёрзнет. На улице — лёгкий морозец, снежок сыпал, будто в новогодней открытке.
В магазине почти пусто. Забегали только те, кто в спешке забыл купить последние мелочи. Укроп остался лишь в наборе с петрушкой и зелёным луком — вялый, помятый. Света хотела позвонить маме, уточнить, брать или нет, но оказалось, телефон забыла дома. Подумала и всё же взяла зелень, на полупустой полке нашла майонез, расплатилась и вышла.
Не успела отойти от магазина, как из-за угла вывернула машина и ослепила её фарами. Света рванулась в сторону, каблук сапога скользнул по льду, припорошенному снегом. Нога подвернулась, и она грохнулась на тротуар. Сумка отлетела в сугроб.
Попыталась встать — лодыжка горела такой болью, что слёзы сами хлынули. Вокруг ни души, телефона нет. Что делать? А за спиной тихо хлопнула дверь машины.
— Вы не ушиблись? — Над ней склонился мужчина. — Давайте помогу подняться.
— Ногу сломала, спасибо вашему лихому вождению. Здесь же не автодром! — со злостью бросила Света, игнорируя протянутую руку.
— Сама виновата. Кто в такую погоду на каблуках ходит?
— Иди ты, — фыркнула она, смахивая слёзы.
— Планируете тут до утра сидеть? Ладно, я не маньяк. Где живёте?
— Вон в том доме, — махнула рукой Света.
Мужчина вдруг ушёл, но через минуту она услышала рык мотора. Машина подкатила к ней.
— Сейчас подниму. Старайтесь не наступать на больную ногу. Раз, два… — и, не дав опомниться, он подхватил её и аккуратно поставил на одну ногу.
— Держитесь за меня и садитесь, — приоткрыл дверцу.
— Моя сумка! — крикнула Света, плюхнувшись на сиденье.
Он поднял сумку, бросил на заднее сиденье. У подъезда снова взял её на руки, ногой захлопнул дверцу.
— Код от двери знаете? Дома кто-то есть?
— Мама.
— Тогда звоните, пусть откроет.
Лифта не было. Пришлось нести её на третий этаж. Света обхватила его за шею, чувствовала, как он тяжело дышит. Под тусклым светом лампочек видела, как со лба у него стекает пот. *«Так тебе и надо, гонщик»,* — злорадно подумала она.
— Оставьте меня у двери, дальше сама, — попросила перед квартирой.
Мужчина промолчал, только шумно выдохнул. Дверь распахнулась — на пороге мама, глаза круглые.
— Света?! Что случилось?
Он прошёл мимо, осторожно поставил дочь на пол, выпрямился.
— Стул принесите, — сказал маме, которая прижалась к вешалке.
Из кухни притащили стул. Света села, вытянув больную ногу. Мужчина опустился перед ней на колено.
— Да что вообще происходит? — зашептала мама.
Он будто не слышал. Одной рукой придерживал ногу, другой резко расстегнул молнию на сапоге. Света вскрикнула.
— Больно!
— Да что вы делаете?! — почти одновременно закричала мама, глядя, как лодыжка распухает, становится багровой даже через колготки.
— Вызову скорую! — схватилась за телефон мама.
— Вывих. Я врач. Лёд сюда, быстро.
Мама принесла замороженную курицу в пакете.
— Приложите. — Он поднялся, взялся за ручку двери.
— Вы уходите? — испуганно спросила Света.
— Спущусь за машиной. Там есть бинт. Да и сумку вашу принесу.
— Ты его вообще знаешь?! — зашептала мама, когда он вышел. — Вдруг мошенник? Унесёт твои вещи, а там ключи, карты…
— Мам, ну какой мошенник?! Бросил бы меня на улице!
В этот момент запищал домофон.
— Это он. Открой.
Мужчина вошёл, поставил сумку на тумбу.
— Проверьте, всё ли на месте. — Сбросил куртку на пол, встал на колено.
— Сейчас будет больно. Держитесь за стул.
Он обхватил её стопу, слегка согнул. Света застонала.
— У вас что-то на кухне подгорает, — вдруг сказал он маме.
Та рванула к плите, а в следующий момент лодыжку пронзила адская боль. В глазах потемнело.
— Всё, готово. — Он опустил её ногу. — Пару дней поболит. Не нагружайте.
— Спасибо… — растерянно пробормотала мама. — Простите, я… может, останетесь? До курантов рукой подать.
Он задумался.
— Если не помешаю.
— Да что вы! Шампанское поможете открыть.
— Мам! — Света укоризненно посмотрела на неё.
— Я мясо достану, а ты, молодой человек, проводи Свету в комнату.
Опираясь на его руку, она допрыгала до дивана. Попробовала наступить — больно, но терпимо. Но ей нравилось прижиматься к нему, чувствовать его руку на талии.
— Спасибо, — опустилась на диван.
— Не за что. Я же виноват.
— Никто не виноват. Я сама дёрнулась. Как тебя зовут?
— Артём. Давай на “ты”.
— Ты и правда врач?
— Хирург. Заехал за продуктами…
— Жена, наверное, волнуется.
— Ушла полгода назад. Надоело, что я вечно в больнице. Дочку забрала.
— Я, наверное, выгляжу ужасно… — покраснела Света.
—Света улыбнулась, взяла его за руку, и ей вдруг стало ясно, что этот год будет счастливым.
