**Дневниковая запись**
Когда возвращаешься в город, где прошло детство, накатывает странное чувство. Ты изменился, и он изменился. Ты стал старше, а он будто помолодел — те же дома, но уже не такие обшарпанные, будто принарядились. Лишь дороги всё такие же разбитые, с ямами, заляпанными свежим асфальтом.
Иван шёл по знакомым улицам, и в душе вдруг проснулся тот самый мальчишка, который когда-то носился здесь без оглядки. Захотелось сорваться с места, влететь на третий этаж, не замечая ступеней, и позвонить в дверь. «Мама откроет, — подумал он, — начнёт ругать, что опять забыл ключи, что штаны порваны, а из кухни будет пахнуть пирогами…» Он даже уловил этот запах — до боли знакомый.
Отец не знал, что он приедет. Решение навестить родной город родилось спонтанно. После смерти матери отец быстро женился снова, и Иван не мог ему этого простить. Даже сейчас не понимал, захочет ли тот его видеть. Может, просто пройдёт мимо?
Жить одному тяжело, но Иван не мог смириться с тем, что в их квартире теперь чужая женщина. Может, отец и счастлив, но для него, Ивана, она — никто.
Шагая по улицам, он ловил себя на мысли, что эта поездка — ошибка. Ну погрузится он в воспоминания, пощекочет нервы, а дальше что? Прошлое не вернёшь. Ссоры с женой, развод — всё это вымотало. Да и возвращаться ему некуда: ни дома, ни работы, ни любимого человека…
Он оглядывался, замечал перемены — и хорошие, и плохие. Перед глазами всплывали обрывки прошлого, будто кадры старого кино. Первая любовь, ревность, отчаяние — всё, что он считал давно забытым.
Иван всматривался в лица прохожих — вдруг кого-то узнает? Но люди шли мимо, и ни у кого не мелькало в глазах даже тени узнавания. Раньше стоило выйти на улицу — и обязательно встретишь знакомого. Отец говаривал: «Чем больше людей знаешь в городе, тем он меньше». И называл их город деревней. Хотя, скорее, просто сам отец был на виду у всех.
На перекрёстке, как много лет назад, стояла овощная палатка. За прилавком — женщина лет сорока, в лёгком сарафане, с загорелыми плечами. Когда она наклонялась, из выреза выбивалась прядь тёмных волос. Работала ловко, без суеты.
Иван замер, будто врос в асфальт. Подошёл покупатель, расплатился, ушёл. Женщина подняла глаза, улыбнулась — и вдруг в глазах её мелькнуло недоумение.
*«Это же она… Лена!»*
Она снова посмотрела на него, уже настороженно. Он представил, как выглядит со стороны: стоит, пялится на продавщицу. Но не мог уйти.
— Что вам? — спросила она. — Дыни хорошие, сливы сладкие…
Годы её почти не тронули. Фигура стройная, волосы без седины, разве что в уголках глаз легли лучики морщин.
— Лена… — голос его дрогнул. — Ты меня не узнаёшь?
Она покачала головой.
— Я изменился… — Он сделал шаг вперёд. — Иван Соколов. Мы же соседи были.
Вдруг её лицо исказилось. Она схватилась за грудь, опустилась на ящик.
— Господи… Откуда ты?
— Приехал…
— Отец знает?
— Нет.
— Мужчина, вы мешаете! — раздалось сбоку. Пожилая женщина смотрела на него с раздражением. — Цену спрашиваю, а она не слышит!
Лена извинилась, принялась взвешивать помидоры, но то и дело поглядывала на Ивана.
Когда покупательница ушла, он протянул ей бумажку с номером.
— Позвони, когда освободишься. Поговорим.
Она кивнула, отвернулась к новому клиенту.
Иван отошёл, оглянулся. Лена смотрела ему вслед и улыбалась.
***
— Новые соседи переехали, — сказала мать за ужином.
— Кто? — без интереса спросил отец.
— Семья. Девочка у них, лет семнадцати.
— Ты её видела? — удивился отец.
— Нет, Марья с первого этажа говорила.
— А я видел, — пробормотал Иван.
— Ну и? — родители уставились на него.
— Ничего… симпатичная.
Мать фыркнула:
— Рано тебе на девчонок заглядываться.
На следующий день он постучал к соседям. Дверь открыла заспанная девушка.
— Тебе чего?
— Познакомиться пришёл.
Она зевнула:
— Компьютеры хоть понимаешь?
В её комнате пахло духами. На кровати лежало платье. Он поднял его, поднёс к лицу — пахло стиральным порошком. Разочарованный, пошёл на кухню, поставил чайник.
— Тебя как звать? — спросила она, вернувшись причёсанной.
— Ваня.
— А я Лена.
Они пили чай, разговаривали. Она рассказала, что бросила школу после девятого, пошла в училище.
— А тебе сколько? — спросил он.
— Восемнадцать скоро. А тебе?
— Пятнадцать.
— Выглядишь старше.
С тех пор они виделись каждый день. Он носился из школы, ждал, когда она вернётся. Но однажды Лена не пустила его на порог.
— Я не одна.
Он ревновал, неделю не подходил к её двери.
Потом мать сказала:
— Видела Лену в поликлинике… Боюсь, она беременна.
Иван бросился к ней.
— Что будешь делать? — спросил он.
Она испуганно отшатнулась.
— Кто тебе сказал?!
— Я женюсь на тебе! — выпалил он.
Она не засмеялась, только печально покачала головой:
— Ты вырастешь и забудешь меня.
— Не забуду.
— Тогда уходи и не приходи больше.
В новогодние каникулы он услышал через стену её плач. Выбежал, постучал.
Она открыла, красная от слёз.
— Он с другой… — всхлипнула она.
Он обнял её, сердце колотилось, как бешеное. Потом поцеловал. Она ответила — но тут же оттолкнула.
За дверью стояла мать. Дома она орала, что отправит его к тётке в Москву, если он ещё раз подойдёт к этой «падшей».
Через месяц он уехал. Отец сказал:
— Там школа лучше.
А потом мать написала, что Лена вышла замуж. Возвращаться было незачем.
***
В гостинице зазвонил телефон.
— Я свободОн стоял на перроне, сжимая билет в потной ладони, и вдруг осознал, что даже через двадцать пять лет сердце бьётся так же бешено, как тогда, в пятнадцать, когда он впервые увидел её.
